"Роман Подольный. Восьмая горизонталь (Сб. "Фантастика-71")" - читать интересную книгу автора

- Молодой человек, статья написана на тему моей докторской диссертации.
- Я не ВАК, не надо со мной спорить, - ответил Гриша.
И снова - люди, люди, люди. Один с предложением, как сделать из дурака
- гения. Опять - летающие тарелки, фантастические рассказы...
Мне стало вдруг скучно. Впервые в жизни. Мне бывало тяжело, грустно,
тоскливо, плохо, печально... Скучно не бывало. В портфеле всегда лежали (и
сегодня тоже) недочитанная книга и недописанная статья. В клубе ждал
партнер по шахматам, у часов - девушка, в Манеже - выставка. Я не ходил, а
бегал, втискивался в троллейбусы, останавливал такси и вскакивал на ходу в
попутные грузовики.
Ритм и темп не изменились. А скучно стало. Что с этим делать? Для
борьбы с плохим настроением можно перечитать Ильфа и Петрова, сходить на
Юрия Никулина или - есть у меня свой собственный способ - заново
подсчитать, в скольких газетах и журналах я успел напечататься за свою
жизнь. Посмотришь на листок с тремя десяткаМи названий - и как-то меньше
оснований думать, что ты бездарность, лодырь или неудачник. Но когда
скучно, это не поможет... А что поможет? Скука - почти по Горькому - не
мать, но женщина. Значит, от нее можно убежать. Уехать! Выйти из милой
сердцу, но все же рутины. Главный на месте? Отлично!
- Пошлите меня в командировку. Пожалуйста!
- Куда же вы хотите, Рюрик Андреевич?
- Куда угодно!
- Прекрасно. Тогда, - редактор взял со стола лист бумаги, мгновенным
движением свернул его в трубку и ткнул, точно школьной указкой, в карту. -
Вот здесь, в химическом НИИ, кое-что интересное сделали. Валяйте,
проветритесь дней на десять. Да и другое там посмотрите, поищите материал.
Не забудьте только, двадцатого у нас редколлегия. Это через десять дней.
Не опаздывать! - И он назидательно, как школьный учитель, поднял вверх
палец. - А как дома дела? - И его лицо приобрело привычно-отеческое
выражение. Он знал, что хороший администратор обязан помнить, насколько
зависит работоспособность его сотрудников от их настроения, а
настроение... и т.д. И за свои сорок лет руководящего стажа научился
искренне интересоваться ответом на сакраментальный вопрос "как дела?".
И я искренне сказал:
- Спасибо, неплохо.
- Вот и отлично.
Утро. Такси. Влажно-синяя лента мостовой в белом бордюре еще не
затоптанных к этому часу тротуаров. До аэродрома далеко, а часы наступили
боевые, и белый цвет ночного снежка стремительно переходит в пегий. Будь
природа художником, она бы сердилась: какой тон портят!
Аэропорт был... да что там рассказывать! В общем, самолет, как
говорится, взял курс на юг.



2. В КОМАНДИРОВКЕ

Стоял январь. И местные красавицы ходили в ослепительно белых
синтетических шубках, только что снова вошедших в моду. А средняя
температура местного января составляла тогда плюс двадцать по Цельсию, и я