"Леонида Подвойская. Тьма " - читать интересную книгу автораулучшение.
- Зачем вы все это рассказываете мне? - Теперь Никанорович. Славный добрый старик. Девяносто лет, представляете? И почти до последнего еще ходил... Только куда? Склероз жутчайший. Уже не находил слов для простейших предметов - тарелка, вилка стул, - все называл "это". Имен не запоминал вообще. Меня, кстати Марина Алексеевна зовут. А вас? - Максим. Скажите, а... - Подождите! - как-то мягко повела рукой заведующая, и Макс невольно обратил внимание на узкую ладонь с длинными пальчиками. " С такими пальцами на скрипке хорошо... или рояле...," - подумалось ему. - Так вот, вы говорили, что не успели чем-то помочь ветерану. Не терзайтесь. Такое у нас заведение. Вот, к примеру, я с болью смотрю, как угасает еще один талантливый мужчина. Конструктор чего-то. Только на лоб посмотреть! Или женщина из восьмой... Тоже долгая история. И вот я думаю, почему? Почему чудеса обходят их и касаются тех, кто или недостоин жить дальше, или уже отжил свое? - А вы сможете рассудить, кому жить, а кому умирать? - прищурил глаза Максим. - Если надо будет - смогу! - твердо ответила женщина. - Если поможет - на колени стану вымаливать жизнь для достойных. - Значит, для недостойных... - Да. Еще Христос сказал как-то: "Мои чудеса не для собак!" - Ну почему же? - улыбнулся он, вспомнив вдруг рыжего Кузьму и отважного Артура. - Порой и собаки нуждаются. И, кроме того, Христос только - И все же... Пойдемте, я покажу вам, за кого бы я просила. - Откуда вы знаете? - уже напрямик спросил Максим. - Исцеление у нас здесь - не такой уж обычный случай. И хотя многие из персонала почему- то ничего не слышали и не видели, но... Наверное, время на всех не хватало? Да и молодежь сейчас болтливая. Пойдемте? - она встала из-за стола. Да-а. Конечно, если еще не прятать это все в такой одежде... Но хоспис же! - Я бы сама пришла к вам сегодня. Просить за других. Жаль, если не дождутся. Пойдемте, покажу. - Но я еще вчера уехал! - Но вы сегодня и вернулись! Вы бы и не смогли бросить этих несчастных правда? Максим пожал плечами. Почти ведь смог. Конструктор еще не смирился, и в периоды прояснения сознания, глядя в окно, тихонько всхлипывал. Женщина сейчас была без сознания. - Талантливейшая скрипачка, - прошептала заведующая. Прошептала потому, что рядом с ней, в позе горького, но уже покорного отчаяния застыл старый-старый мужчина. - А он - наш великий органист. Отец. - Послушайте, объясните мне вот что, - поинтересовался Максим, когда они вышли в коридор. - Какая-то аномалия. Поэт, конструктор, артистка, скрипачка - и все у вас? Мор какой-то на талантливых людей? - Все проще. Талант, как правило, одинок. Тем более - в беде. Ну, не будем говорить о звездах мировой величины... Хотя и те, бывало, |
|
|