"Леонида Подвойская. Тьма " - читать интересную книгу автора - Ты что делаешь? Шутки шутишь? Не хочешь помочь - проходи! -
попыталась вмешаться цыганка, глядя на уродливого оборванца. - Ай, да не мешайте, пожалуйста! - отшил ее Максим, сосредотачиваясь. С глубоким вздохом облегчения он убедился, что его внутренний взор не только проявился вновь, но и обострился. Юноша увидел, что движению сигнала от зрачка к мозгу мешают какие - то мелкие точки. Толи микробы, толи вирусы - Макс не был в этом силен, но что какая-то мерзкая живность - это точно. - Потерпишь немного, хорошо? - предупредил он слепого. - Ты что с ребенком делать хочешь, а? - вновь встряла молодая цыганка. Максим, не отвечая, сконцентрировал на своих ладонях импульс - волну-убийцу для мелкоты, болезненную, но безвредную для ребенка. И ударил. Но как эта мерзость, погибая ответила! От ответной волны боли Макс, сидевший до того на корточках, повалился на колени, а потом - как-то неловко улегся на бок. Также от боли пронзительно заверещал ребенок, кинувшийся к своей заступнице. Та, прижав мальчугана к своим пышным юбкам, начала кричать что-то по-цыгански. И, конечно же, вокруг начали собираться любопытные. Но набрав воздуха для обличительной речи, молодая женщина, взглянув на все еще визгливо жалующего ребенка, замерла, потом медленно выдохнула. Резко замахнулась на мальчишку и тот испуганно отшатнулся. Теперь она присела и обняв мальчика за плечи, начала взволнованно что-то спрашивать, а тот, неуверенно улыбаясь, отвечал, озираясь по сторонам. - Ну, что за базар? - прервал их разговор угрюмый здоровяк в берете, нахлобученном на маленькую голову. - Нет-нет, ничего, красавец ты наш, - быстро подхватилась цыганка. - Как "ничего"? Вон народу сколько собрала. Ну? - Если нормально, то убирайся отсюда. - Да-да, конечно, ухожу, золотой. - А с тобой что? Нажрался?- хмуро кивнул страж на медленно, вдоль стены поднимающегося Максима. - Я трезв. Просто... стало... плохо... - Сердце? Может, "Скорую"? - помягчел берет, видя, что изуродованный ожогом человек действительно трезв. - Нет-нет. Спасибо. Я пойду, вон там на скамейке посижу и пройдет. Уже почти прошло. - Я вам помогу. А вы давайте, расходитесь, граждане. Уже все. Проведя Максима до скамейки в унылом скверике, страж порядка еще раз уточнил, не нужна ли медицинская помощь, после чего удалился по своим служебным делам, предупредив, однако, что на его участке и "своих таких" хватает. Макс же, приходя в себя, удрученно качал головой. "Да что же это такое? Или боль становится острее, или просто переносимость стала хуже? Надо же! Чуть в обморок не свалился. И это от какой-то гадости. А если бы вновь пришлось взяться за раковую паутину? может, это намек, что хватит? Что о себе и только о себе думать пора. Как - то это уродство исцелять? Но как, как?" Мысли витали в каких-то дебрях памяти, выхватывая ненужные сейчас образы одноклассников, учителей и, конечно, учительниц, а затем - отца. - Но я не могу сейчас в таком виде, па. Не поверишь, а поверишь, не поможешь..., - стал он вновь оправдываться перед Белым - старшим. Начало темнеть, когда на дороге рядом со сквером остановилась довольно приличная "Вольво". Погруженный в свои мысли Максим обратил на это внимание |
|
|