"Леонида Подвойская. Тьма " - читать интересную книгу автора

- Да не погиб он. Не мог. Просто не мог, понимаете? И мы с ним еще... -
голос офицера дрогнул. - В общем, вот мой телефон, если найдут в мое
отсутствие, немедленно звоните... пожалуйста.
А Максим лежал в темноте. Боль, боль, боль. Она пришла, когда он
закончил борьбу с весом громадины и осевшая глыба раздавила его. Или раньше,
когда он держал эту махину своим полем? Неважно когда, но боль была жуткая.
Но он не умирал, хотя, кажется, не дышал. А еще к нему пришли. Какие-то
мерзкие черные твари, повизгивая, окружали его.
Уммм...ну, ха-ха, - начала одна. И первое " уммм" начиналось басом,
затем "ну" переходило на повизгивание, потом короткий смешок. И все сначала.
Ей начала вторить еще одна тень, затем третья, четвертая. "Очень похоже на
стаю гиен", - подумалось Максу.
- Уммм...ну, ха-ха!
- Это меня, что ли умнешь, сволочь? - поинтересовался Максим у
ближайшего черного пятна. По уколу - вспышке очажка боли на общем болевом
фоне он понял - его. Только не тело. Вроде, как откусывают кусочки его
второй сущности.
- Ну, нет, так не пойдет, шпана, - обозлился он. Нужна энергия -
ударить. А ее почти и нет. Хотя... постой. Тогда, когда я отдавал всю, я
отключался. Значит, еще не вся. Сейчас. Он представил себя шокером,
набирающим энергию в один импульс. И когда понял - вся, ударил. И еще
услышал, как испуганными мартышками заверещали, сжимаясь в обугленные капли,
странные гиены. И гневный вскрик боли кого-то более могучего где-то вдали.
- Это тебе аванс, - подумал Максим, вновь проваливаясь в беспамятство.
Развалины очистили в первом приближении на третий день. В принципе,
можно было не торопиться - спасатели заявили, что живых нет. Да и
осторожность соблюдать следовало - вдруг еще какой "гостинец" рванет. Но не
уходил оттуда старый епископ и устраивать длительные перекуры было как-то
неудобно. Тем более, что пообещал он работягам кое-какие премиальные и из
церковной кассы. Под завалами было пусто. И только когда подняли огромный
фрагмент купола с места, указанного священником, увидели тело в обуглившейся
рясе. И епископ поспешил туда.
- Жив! Честное слово, живой! - опередил его кто-то из рабочих.
Добравшись до места, епископ с изумлением уставился на незнакомое, в
сплошном ожоге, лицо. Но ожог был старый.
- Не он! Ищите еще! А этого - немедленно в больницу.
Но найденный открыл глаза и епископ узнал тот самый черный взгляд. Он
ненадолго задержался на священнике и замер на осеннем солнце.
- Господи! Благодарю тебя! - искренне воздел к небу руки епископ. -
Прости, сын мой, не признал.
Но тот не отвечал. И даже не отвел взгляда от солнца. Только вдруг
покатились из глаз слезы.
- Да у него нет ни одной целой кости. Вы же посмотрите! - прошептал
дежуривший здесь же по приглашению митрополита врач. И, действительно, тело
найденного походило на желе, удерживаемое кожей.
- Немедленно в машину и поехали! - решился священник. В машине скорой
помощи Максима незамедлительно подключили ко всем этим прибабахам типа
кислородных трубок в нос и капельниц в вену.
- Пульса и давления практически нет. Удивительно, что он еще жив. А
сидевший тут же митрополит уже договаривался о спецсамолете. Следует