"Леонида Подвойская. Тьма " - читать интересную книгу автора

старый монах.
- Если Господь не захочет этого, он...
- Сынок, когда сбросили первую атомную бомбу, пилоты думали тоже самое.
- Я не буду никого убивать! Я же попросил - предупредите! Вам же здесь
верят! И... и не надо на меня так смотреть. Я... да вопрос не в том, что я
лично их ненавижу. Даже не ненавижу... Как можно ненавидеть к примеру,
прокаженного? Но когда все это выпячивается, лезет на сцену, вылазит на
площади, на стадионы! А теперь вот, и в монастырях? Бог терпит? Пусть
убедятся - больше не потерпит.
- Ладно, сын мой. Но все равно... По... помилосердней, прошу тебя.
Было видно, что монах поверил Максиму. А тот вышел за ворота и скрылся
в лесу.
Несмотря на поднимающееся солнце, лес уже притих - почувствовал зиму.
Кое-где выглядывали поздние грибы. Максим вздохнул. Как они с отцом ходили
за рыжиками! Да какое там "ходили" - добирались. Через речку по подвесному
мосту, а потом через гору. Не горочку - настоящую гору. И только в ложбине
между двумя горами, в молоденьком соснячке росли эти удивительные грибы. Ну,
это зимой удивительные - из бочонка и с картошкой. А тогда, пока
доберешься... Можно было бы и здесь насолить - вон какие грузди! А вверху -
вон, да вон там - мелькает хвостом озабоченная белка. Дятел стучит. Если
прислушаться, то можно еще какую - то возню услышать или почувствовать. Но
куда там до весеннего или летнего леса. Или, даже, ранней осени. Тоска.
Максим сел на поваленное толи бурей, толи старостью дерево. Вот. Куда
теперь? К тем, кто это организовал? Э, нет! Не "к тем", а "за теми". И
поспрашивать их потом наедине. Ладно. А что с этим настоятелем делать?
Пообещал! Ладно. Выйдя на опушку, он увидел чернорясную братию, собравшуюся
на прилегающей к монастырю пустоши. Монахи слушали отца Афанасия, который
грозился в сторону монастыря каким- то посохом. Ну что же. Такого он еще не
устраивал. Попробуем. Макс сел у крайнего дерева, сосредоточился, и как
когда-то в электрическую цепь, как в локатор, начал посылать волну в
ближайшее облако. Отец рассказывал, какие силы бурлят в этих, казалось бы
мягких пушистиках. Вот настроить их в резонанс. А теперь, как магнит для
других. Нет, подожди... Не для облаков, для их полей. А если еще добавить
вон из той ЛЭП? Вот так. А теперь - начали! - пустил он маленький ручеек на
крышу оскверненного монастыря, прямо над апартаментами (кельей назвать -
язык не поворачивается) грешного настоятеля.
Удар был страшен своей неожиданностью и мощью. Крышу сорвало мгновенно.
И тут же вспыхнул огонь. А молния била еще, еще и еще. Горело, плавилось и
обугливалось все. Но только здесь в гнездышке отца Аввакума. Больше Максим
никуда не пустил разбушевавшуюся стихию, хотя и сдерживать ее оказалось,
сложнее, чем разбудить. С ужасом он наблюдал, как к этому облаку
притягиваются все новые и новые разряды, которые раз за разом срывались
вниз. Теперь следовало быстрее уничтожить этот гигантский природный шокер.
Макс вновь проник своим полем в центр облака. Поразительное зрелище
светящихся волн, вращающихся в каком-то темно-фиолетовом вихре, в грозном
водовороте, брызжущем во все стороны короткими неоновыми молниями, захватило
его своей дикой красотой. Но когда центр этого огненного бурления вновь
вспыхнул и огромным копьем ударил по руинам монастырского крыла, юноша ткнул
своим полем в самую горловину вращающейся воронки.
Сказать, что ответ был чудовищным - это ничего не сказать. Максим