"Леонида Подвойская. Изродок ("Предтечи зверя" #4)" - читать интересную книгу автора

печенкой выглядела дико. И запах... нет, я ничего не имею против печенки,
вот так пожаренной с лучком. Но здесь и сейчас...
- Ну, молодой человек, с крещением вас! - поднял здоровенный, я таких
уже давно не видел, граненый с ободком стакан Володя Сильверстыч.
- Это так называемый "Маленковский", - пододвинул мне такой же наш
ТТ. - Двести пятьдесят. Положено весь и сразу. До дна.
- Кем положено? - набирался я мужества. В армии мы, дембеля, упились
однажды самогоном ( первобытным, белым, как молоко, в такой же первобытной
квадратной бутыли), после чего к крепким напиткам я отношусь настороженно.
Впрочем, еще раньше, замачивая поступление в штурманское училище мы упились
каким-то вином типа вермута и к вину я тоже теперь отношусь... ну,
индиффиренто, что ли.
- О, еще с петровских времен положено! - рассеял все мои сомнения ТТ.
- Ну, за нового следака! Ты все же молодец, - уже перешел на "ты"
судмедэксперт. Мы чокнулись полными "маленовскими" в пол - бутылки емкостью
и крестные уставились на меня. Ну, что тут поделаешь? такими дозами мне пить
вообще-то приходилось. Помню, уже дембелями строили учебный центр. Зима,
вымерзли, как собаки. Ну и послали гонца. Тоже из наших. А тот приволокся
почти к уходу с объекта. Вот и пришлось - прямо в столовой. Оно тоже острота
ощущений, да? В кружку вместо чая. Дернул тогда быстренько полную, прикусил,
и давай, говорю, добьем. А Георгий, напарник мой, говорит - все за раз
разлил. Так что и там кружка, как этот стакан. А в общем и ничего водка.
Мягко пошла. И вернуться не обещала. После стресса, наверное. Но печенка
сразу не шла. После первой. Или первого... А этот Сильверство... вич...
вович? Сильверс... тыч ( не выговорить!) очень даже ничего мужик. Хоть и
гадкой работой занимается. Хоть и разыграли... не, не то слово... шуточки...
Стой, а...
- Тарас Тарасович, а с этой... значит и с ней, ну, жеребой кобылой,
которая молока лишилась... тоже неправда?
Они опять оба расхохотались. До слез. Налили еще. Себе по стакану, мне,
правда, на дно. Интересно, это еще почему? Вон, под столом, бутылка еще. Да
я и сам могу... А смешного то что?
- Виталий, но нельзя же так! Тем более, в прокуратуре! Я чуть
сдерживался, когда эту дичь нес!
- Но я вам... я вам...
- Виталий, в этой жизни никому нельзя верить. Перефразируя Мюллера: "
Мне - тоже нельзя".
- А... Валентина знала?
- Ну конечно! она поэтому и дежурит вместо тебя. Ну, третью за женщин!
Опять налили совсем чуть - чуть. Да я на них и не в обиде. Практика все
же опыт... а ничего печенка. Но Валька, Валька! Припомню. Нет, надо
сосредоточится и слушать. О чем это он, этот наш " Тыч"? О! Буду называть
его "тычем". Слава Богу, хоть сейчас не о трупах. А Светлана... А ведь
хороша, а? Хороша маша, да... не наша? Хм. А ножку на ножку просто так?
Может, и просто так. Вот, взгляд перехватила. Ну? Ничего не поправила. Или
что то значит, или, действительно, просто так.
- Ну, нам пора. Крестный теперь отдохнуть должен. После всех
потрясений. Бывайте. Спасибо. Пойдем, Виталий.
- Заходите почаще, не забывайте.
Это уже хозяйка - нам. Щас. Сюда меня даже такими ножками не заманишь.