"Юрий Подзоров. Девчонка из моего детства. Повесть [F,O,N]" - читать интересную книгу автора

чтобы стало жарко?
Я начинал злиться, но пока еще держал себя в руках.
- Выслушай меня, Лена. Я виноват, я извинился. Я больше никогда этого не сделаю. Но
давай-ка мы с тобой не будем ссориться из-за этого на второй день нашей встречи. Давай вообще
не будем ссориться, хорошо? Я тебя люблю, ты я думаю, меня тоже, и все нормально.
Что-то неуловимо изменилось в ее поведении.
- Любишь? - сказала она совсем другим голосом и стала подходить ко мне. Я лихорадочно
соображал, неужели я сморозил какую-то глупость, но она вдруг улыбнулась, и сказала:
- А ты мне этого еще не говорил.
У меня отлегло от сердца. Я уж думал, она не прекратит ссориться.
- Как же так? Не может быть! - сказал я с притворным удивлением и начал развязывать
шнурки.
- Не говорил.
- Удивительно! Я тебе еще ни разу не сказал, что я тебя люблю? - я скинул ботинки и стал
надвигаться на нее.
- Ни одного разочка. - теперь она улыбалась шире.
И тут грянул телефонный звонок.
Я инстинктивно кинулся к столику у входа на кухню, чтобы поднять трубку, и тогда
произошла странная вещь: краем глаза я отчетливо успел заметить, как улыбка на Ленином лице
застыла.
А дальше было еще более странно. Я схватил трубку, и произошел такой разговор:
- Алло! Э: Это номер двадцать один пятнадцать десять?
- Да.
- А: Где женщина, с которой я только что разговаривала? Это из морга звонят. Передайте
ей, что неопознанных тел к нам сегодня не поступало.
Послышались короткие гудки. Я медленно повернулся к Лене.
- Ты не представляешь себе, как я беспокоилась, - сказала она. - Ты даже не оставил номер
рабочего телефона. Я ничего не знала. Ты ушел и пропал: А вдруг тебя сбила машина?
Оказалось, что я все еще сжимаю телефонную трубку. И держать ее было почему-то как-то
очень непривычно и неудобно. Я с трудом оторвал взгляд от Лениного лица и посмотрел на
трубку. В том месте, где я держал ее, она вся была помятая, как будто сделана была не из
пластмассы, а из пластилина, и рельеф этот складывался во что-то удивительно знакомое. Я долго
смотрел на трубку в глубоком оцепенении, из нее доносились гудки отбоя, и я вдруг понял, что
это.
Она выглядела так, словно ее крепко сжимали какой-то неведомой раскаленной до красна
рукой. И рука была меньше, чем моя.
Это была женская рука.

* * *

Весь вечер мы были предельно любезны и ласковы друг к другу. Лена приготовила
прекрасный ужин, мы поели, поговорили, посмотрели телевизор и легли спать. Мы решили забыть
о недоразумении с моим опозданием, телефоном и моргом, а вместо этого сделать выводы из
случившегося. Иногда очень полезно так делать, тем более что если бы я не опоздал, то она бы
никуда и не звонила. Я был виноват на девяносто девять процентов, и меня устраивало такое
легкое решение ситуации.
А ночь опять свилась вокруг нас коброй, опять душила нас в своих объятиях, и Боги, Боги
тоже спустились на землю, как в прошлый раз. Было время плоти, а не разума, было время
ощущений, а не слов, и все остальное вокруг исчезало.
Елена - значит <солнечная>. Эта была жаркая, необычная женщина, но она сводила меня с