"Николай Погодин. Минувшие годы (Пьеса в трех действиях) " - читать интересную книгу автора

Григорий Варламович. Тебе понятно, а мне нет.
Черемисов. Металл! Ты вспомни тридцать шестой, тридцать седьмой годы. Я
все тебе писал. Опыты с металлами, эксперименты, борьба... Трабский. Ну
вот - свершилось! Наши марки металлов прошли все испытания и признаны... Да
что говорить, когда Совет Народных Комиссаров выносит личную благодарность и
представляет всех к наградам. (Читает.) Молотов. Чадаев.

Является Верочка Сурмилина, ей теперь уже лет двадцать пять. Она еще
больше располнела и обрела энергические манеры, присущие людям, сложившимся
на больших заводах.

Верочка (у порога). Я к тебе, директор, без предупреждения. Перед
отъездом куча дела.
Черемисов. Не еду, Верочка, переменились планы, но милости прошу.
Знакомься-мой отец, Григорий Варламович, уральский доменщик. (Отцу.)
Председатель заводского комитета... наши первые молодые строители.
Энтузиасты.
Верочка (радушие). Папаша... Вот уральцы! Молодой мужчина. Ни за что не
скажешь, если вас поставить рядом.
Черемисов (шутливо). Так... Ты намекаешь, Веночка, что я уже
довольно-таки пожилой.
Верочка (строго и прямолинейно). Не пожилой, но скоро будешь. Опять
переменились планы. Нельзя так безответственно относиться к своему здоровью.
Сгоришь, товарищ Черемисов.
Черемисов (шутливо). А посему, завком, согласование наутро. Садись.
Мамаша ужин сооружает.
Верочка. Нет, мне еще надо к секретарю горкома партии. Но вот один
вопрос, прямо пожарный. Черемисов. Пожарный... ну, давай тушить. Верочка
(иной, сухой тон). Известно ли дирекции, что сегодня вредные цеха не
получили молока?
Черемисов (хмурясь). Положим, да, известно. Ну и что же?
Верочка. Как ты можешь говорить об этом таким спокойным тоном?!
Черемисов. Я вижу, что в тебе, Верочка, кипит очередной вулкан. Давай
вулканизируй.
Верочка. А ты, товарищ Черемисов, за шуточки не ускользай. Вулкан здесь
неуместен. Стадо, видите ли, перекочевало на новые пастбища, и головотяп
директор совхоза оставил вредные цеха без молока. Дело надо передавать в
прокуратуру.
Черемисов. Зачем же ты ко мне пришла? Ступай в прокуратуру. И кстати
скажи там, что я распорядился оставить на день завод без молока.
Верочка. Так. Понимаю. Выгораживаешь. Ты, Черемисов, вечно
выгораживаешь, а между тем здесь преступление.
Черемисов. Это не преступление, а жизненная целесообразность. (Вдруг
прорвалось.) Ты, Сурмилина, брось эту линию - терроризировать моих
работников. Ты вооружилась профсоюзной дубинкой и крошишь... Терпения
нехватает. Ты понимаешь, что такое выпас в условиях оазисов. Надо же
помнить, каких усилий стоит нам в пустыне каждая бутылка молока. Вера
Ермолаевна, я ценю твой социальный темперамент. Но думать надо, думать, Вера
Ермолаевна, серьезно думать. Нам могут предстоять еще такие неприятности,
такие трудности, что эти ты будешь вспоминать, как благодать.