"Радий Погодин. Якорь - любовь (Рассказ)" - читать интересную книгу автора

день его вспоминала. Думаю, тут Гербертова ошибка была. Соседская болонка
Пиня, и без того стерва, стала на якорь писать. А раньше до первого этажа
дотягивала - ни капли. Из другой квартиры сосед, малость подслеповатый, об
якорь ключицу себе после получки сломал. В нашей квартире старуха живет,
Авдеевна. Ей лень мусор свой на помойку выносить, она стала его за якорь
запихивать в пакетиках. Вонь пошла. Дворничиха ногу рассадила. Сама
виновата - нечего якорь лягать. Так бы и дальше шло, если бы сама Лелька
не разорвала об якорь колготки. Он же пупырчатый, задела ногой - и дыра с
ладонь. Тут Лелька от злости и влюбилась в Славика Девятова. Лелька все
делает от злости. У нее такая в натуре злость активного действия. Она и
говорит Славику: "Если любишь, убери отсюда этот проклятый якорь". Славик
Девятов, он же хиляк, конечно, хоть и в очках, но не Герберт. Говорит мне:
"Прошу руки вашей дочери. Помогите мне якорь во двор стащить". Лелька-то,
знаешь, учится в Текстильном. Может, хватит глины-то?..


Они набросали на каркас глину обильно. Алексей Степанович пообжал ее.
- А это кто будет? - спросил Родитель. - Тоже девка?
- Леля.
- Слушай, ты, наверно, не понял - не придет Лелька. Ставь стакан
рому.
Но она пришла. Через несколько дней. Кутаясь в платок.
- Не пугайтесь, - сказала. - У меня под глазом синяк. Жуть. Внезапная
холодина. - Леля подошла к скульптуре, обернутой мокрыми тряпками.
Спросила: - Я?
Алексей Степанович кивнул. Поставил перед ней эскиз.
- Я надеялся на тебя.
- Меня Славик прислал. Родитель кричал, что я шлюха. Поставил синяк
под глазом. Не злонамеренно - размахался... К вам побежал - убивать. Он
задира... А сегодня Славик сказал: "Обманывать нехорошо". И вообще, он не
видит ничего такого, что я вам позирую.
Алексей Степанович снял со скульптуры подсохшие тряпки.
- Ой, - сказала Леля и замолчала.
Алексей Степанович работал быстро. Скульптура была несколько меньше
натуральной величины. Этот масштаб как бы разрушал стекло между неживой
природой материала и живым глазом, как бы уменьшал каменный вес глины.


Есть такие мелодии, которые живут сразу во всех душах. Композитор не
украл ни одного такта, ни одной паузы, а слушатели готовы поклясться, что
знают эту мелодию с детства. И бабушки ихние якобы знали. Таким вот
свойством обладала Леля...


Пальцы скульптора двигались, как бы уже привыкшие к ней, к ранящей
нежности ее тела. И нужно было остановиться в тот единственный миг, после
которого нежность переходит в жеманство, и умирает искусство, и остается
лишь некий массив глины, обличающий мастера в старости и бесплодии.
В кухне Алексей Степанович долго остужал руки под краном и, остудив,
долго мыл и растирал полотенцем.