"Фредерик Пол "Человек Плюс" 1976" - читать интересную книгу автора

заменено или усовершенствовано. Но перемены, бросавшиеся в глаза,
были лишь верхушкой айсберга. То, что было сделано внутри, было
намного более сложным, и намного важнее. По сути, он был создан
заново, с единственной целью - жить на поверхности планеты Марс без
внешних систем жизнеобеспечения.
Он был киборг - кибернетический организм. Наполовину человек,
наполовину машина, и эти половинки срослись вместе так прочно, что
даже сам Вилли Хартнетт, глядя на свое отражение в зеркале (в тех
редких случаях, когда ему разрешали смотреть в зеркало), не мог
сказать, что здесь осталось от него самого, а что ему добавили.
Несмотря на то, что почти каждый из присутствующих играл
существенную роль в создании киборга, несмотря на то, что все они
были знакомы с его фотографиями, телеизображением, и с ним лично, в
зале послышались сдавленные вздохи. Камера показывала, как он раз за
разом играючи отжимается от пола. Камера стояла на расстоянии не
более метра от его причудливой головы, и когда Хартнетт выпрямлял
руки, его глаза поднимались вровень с объективом, поблескивая
фасетками, складывавшими для него картину окружающего.
Он выглядел очень непривычно. Припомнив старые телефильмы из своего
детства, Роджер подумал, что его старый приятель будет пострашнее
всех этих оживших морковок или огромных жуков из фильмов ужасов. Сам
Хартнетт был родом из Данбери, штат Коннектикут, а все его внешние
составляющие были созданы в Калифорнии, Оклахоме, Алабаме или Нью-
Йорке. Но ни единой деталью он не был похож на человека, и вообще на
земное создание. Он был похож на марсианина.
В том смысле, что функция определяет форму, Хартнетт и был
марсианином. Он был создан для Марса. В определенном смысле слова он
уже был на Марсе. В институте Гриссома стояли самые совершенные в
мире марсианские камеры, и Хартнетт делал свои отжимания на песке из
окиси железа, в барокамере, давление газа в которой было снижено до
десяти миллибар, всего один процент от наружного давления на двойные
стеклянные стены. Температура окружавшего разреженного газа
составляла сорок пять градусов ниже нуля по шкале Цельсия. Блоки
ультрафиолетовых ламп заливали этот пейзаж светом, точно
воспроизводящим по спектру солнечный свет зимнего марсианского дня.
Место обитания Хартнетта было, конечно, не настоящим Марсом, но по
всем параметрам настолько приближалось к нему, что даже настоящий
марсианин мог бы обмануться - если бы марсиане когда-нибудь
существовали. По всем параметрам, кроме одного. Рас Тавас или
моллюск Уэллса, восстав ото сна и оглядевшись по сторонам, решил бы,
что и в самом деле находится на Марсе, в средних широтах, поздней
осенью, ранним утром - если бы не один минус.
Этот единственный недостаток было просто невозможно исправить. На
Хартнетта действовало нормальное земное притяжение, а не пониженная
гравитация, как положено на поверхности Марса. Чтобы имитировать
настоящее марсианское притяжение, хотя бы в течение десяти -
двадцати минут, инженеры дошли до того, что сделали смету проекта,
по которому вся марсианская камера должна была летать в реактивном
конвертоплане, опускающемся по специально рассчитанной
параболической траектории. От этой идеи в конце концов отказались