"Фредерик Пол. Проклевывающийся Феникс (fb2)" - читать интересную книгу автора (Пол Фредерик)

Глава 4

Их корабельный мозг в самом деле умел готовить. У розовых устриц был такой вкус, будто их всего час как выловили из моря, то же самое относилось к фритто мисто¹ с очень приличным ризотто², а на десерт были фиги со сливками. Все приготовлено безупречно. А может, так только показалось, потому что все заметно расслабились, убедившись, что нам все-таки будет за чем наблюдать.

Чего не было, так это вина к обеду. Вместо него предлагался какой-то тропический сок в винных грушах. Когда я попробовала его, Джун Терпл, взглянув на мое лицо, заметила:

- Мы отказались от алкоголя до конца наблюдений. - Я не поняла, извинение или вызов звучало в ее голосе, однако она тут же добавила: - Думаю, Ганс сумеет что-нибудь раздобыть, если вам действительно хочется.

Я вежливо покачала головой, а сама задумалась, не насплетничала ли Ипатия Гансу насчет моей склонности время от времени немного выпить. Вполне возможно: корабельные мозги, когда они настолько сложные, как Ипатия с Гансом, любят пошептаться, и команде явно было кое-что обо мне известно. За столом велась живая и разнообразная беседа, но в ней ни разу не упомянули ни ту самую черную дыру, ни черные дыры вообще.

Обед был неспешным и приятным. Легкие заминки возникали, только когда кто-нибудь из сотрудников станции с извинениями поднимался из-за стола, чтобы лишний раз проверить, как работают роботы-паучки, ползающие по пятикилометровой тарелке, бесшовно сращивая отражающие пластины в идеальную параболу. Органические члены команды могли бы и не беспокоиться: Ганс бдил без устали, присутствуя всюду одновременно, но Терпл, как видно, держала подчиненных в строгости:

Большая часть перелетающей от одного к другому болтовни содержала шутки, понятные только в узком кругу, но мне это не мешало, потому что Ипатия подсказывала на ушко их смысл.

Когда кто-то вспомнил о тоске но дому и Олег Кекуш-кян шутя и с намеком ответил, что некоторым тосковать не приходится, он целил в Хэмфри Мэйсона-Мэнли.

- У него амуры с Терпл, Клара, а Кекушкян ревнует, - объяснила мне Ипатия.

Хулия, имя произносилось по-испански, Ибаррури, толстая пожилая перуанская инка, бывшая учительница, с сожалением рассказывала Звездомысле, как ей хотелось бы побывать, пока она еще жива, в Ядре. Она страшно возмутилась, узнав, что я ни разу не бывала в Мачу-Пиччу¹.

- Повидали всю галактику, а на величайшее чудо родной планеты времени не нашлось!

Единственный, кто выглядел подавленным, был Марк Рорбек. Между фигами и кофе он, извинившись, вышел и не возвращался почти полчаса.

- Домой звонит, - понимающе заметил Мэйсон-Мэнли, а Ипатия, которая, если я не запрещала, умела подслушивать лучше всех в галактике, прошептала:

- Пытается отговорить от развода. Она не соглашается. Мы не успели еще допить кофе, когда Терпл прошептала

что-то в воздух. Ганс, очевидно, расслышал, и в дальнем конце столовой сразу погас свет. Планета появилась снова, теперь гораздо большего размера, чем в прошлый раз. Терпл снова пошептала, и изображение разрослось, заполнив почти всю комнату. У меня даже голова закружилась: показалось, что я в нее падаю.

- Сейчас разрешение около двух или трех километров,- гордо объявила Терпл.

Все равно мы мало что увидели, кроме гор, береговой линии и облаков, к тому же половина планеты по-прежнему находилась в тени. (В сущности, так ведь и должно быть. Планета под нами вращается, но относительно солнца она неподвижна.) Рассматривая модель, я заметила одну странность в нижней части суши и показала на нее:

- Здесь, внизу слева, наверное, океан? Я имею в виду темную часть. Потому что там не видно огней.

- Нет, это тоже суша. Может быть, там слишком холодно для обитания. Мы ведь смотрим на планету не прямо, а под углом около двадцати градусов снизу от экватора, так что нам виден южный полюс, а к северу не видно ничего дальше, скажем, Шотландии или юга Аляски, если сравнивать с Землей. Вы видели глобус, который составил наш Ганс? Нет? Ганс, покажи!

Посреди комнаты мгновенно возникла и стала медленно поворачиваться сфера. Совсем как глобус, что стоял в гостиной у моего дедушки: сетка параллелей и меридианов, только очертания материков совсем неправильные.

- Он составлен по старым данным хичи, которыми с нами поделилась Звездомысла, - произнес голос Ганса. - Однако мы дали континентам собственные названия. Как видите, один из них представляет собой два округлых участка, соединенных перешейком, и напоминает гантель. Доктор Терпл и назвала его Гантелью. Он подразделяется на Восточную и Западную Гантели. Округлый материк с длинным мысом, выдающимся на юго-запад, назван Сковородой. Тот, что сейчас показался, - Арахис, потому что…

- Я вижу почему, - остановила я его.

Он действительно походил на земляной орех. Ганс оказался достаточно восприимчив, чтобы понять - может быть, по моему тону, - что урок географии - или планетографии - кажется мне довольно скучным. В отличие от Терпл, которая, едва он замолчал, приказала:

- Продолжай, Ганс.

И он продолжил. Я, как положено благовоспитанной гостье, сидела смирно, пока он перечислял мне названия каждой точки на карте, но когда названия иссякли, иссякло и мое терпение.

- Спасибо за угощение, Джун, - сказала я, отстегиваясь от обеденной скобы. - Все было очень мило, но, думаю, не стоит больше отвлекать вас от работы. Так или иначе, в ближайшие пять суток нам предстоит часто видеться.

Все лица, до каких я могла дотянуться взглядом, вдруг стали непроницаемыми, а Терпл кашлянула:

- Вы знаете, неполных пять суток, - произнесла она с неловкостью в голосе. - Не знаю, говорили ли вам, что нам придется уйти прежде, чем вспыхнет звезда.

Я застыла, комкая одной рукой продетую в привязное кольцо салфетку, а другой вцепившись в поручень.

- В ваших проспектах ничего не сказано о преждевременном уходе. Почему меня не предупредили?

- Это само собой разумеется, Клара, - с запинкой пояснила она. - Как только начнется коллапс звезды, я все здесь закрываю и мы убираемся подальше. Слишком опасно.

Я не люблю сюрпризов от людей, которые работают на меня. Я окинула ее взглядом.

- Какая там опасность, если мы в шести тысячах световых лет от нее?

Терпл упрямо возразила:

- Не забывайте, я отвечаю за безопасность установки й экипажа. Думаю, Клара, вы не совсем представляете, что такое сверхновая. Она очень большая. Китайские астрологи в июле тысяча пятьсот четвертого года видели ее почти месяц при дневном свете, а ведь у них не было линз для увеличения яркости.

- Ну так наденем солнечные очки. Она твердо подытожила:

- Мы уходим. Я говорю не только о видимом свете. Эта штука даже сейчас, спустя шесть тысяч лет после вспышки, излучает по всему электромагнитному спектру от микрочастот до рентгеновского излучения. Нам совершенно ни к чему оставаться там, где соберется в фокус вся свеженькая радиация.

Я чистила зубы, а Ипатия за спиной рассуждала:

- Терпл, знаешь ли, решила вполне разумно. Когда звезда станет сверхновой, все в этом фокусе просто поджарится.

Я не отвечала, поэтому она сделала заход с другой стороны:

- Этот Рорбек довольно симпатичный на вид, тебе не кажется? Сейчас он в растрепанных чувствах из-за развода и прочего, но думаю, ты в его вкусе.

Я глянула на нее в зеркало. Ее трехмерная модель прислонилась к косяку двери и почти незаметно усмехалась.

- Он же вдвое младше меня, - напомнила я.

- О нет, Клара! - поправила она. - На самом деле меньше, чем на треть. И вообще, разве в этом дело? Ганс показывал мне его досье. Очень чистая генетика для органического существа. Хочешь взглянуть?

- Нет.

Я закончила умывание и повернулась к выходу. Ипатия грациозно посторонилась, чтобы мне не пришлось проходить сквозь нее.

- Ну тогда, - предложила она, - как насчет поесть? Или глоточек на сон грядущий?

- Я бы предпочла поспать. Прямо сейчас. Она вздохнула:

- Какой расход времени! Ты же сама знаешь, что рано или поздно откажешься от мяса. Так зачем тянуть? Твоя машинная симуляция сможет делать все, что делаешь ты, только еще лучше, и…

- Хватит, - приказала я. - Прямо сейчас я намерена отправиться в постель и увидеть во сне любовника, который приближается с каждой минутой. Уйди.

Изображение пропало, и ее «Тогда спокойной ночи» донеслось уже из пустоты. Конечно, на самом деле Ипатия не уходит по моему приказу, но всегда изображает послушание. Кроме того, она никогда не показывает, что знает, чем я занимаюсь в своей комнате наедине с собой.

Насчет снов о Билли Тарче я немножко приврала. Будь я более романтичной особой, могла бы и вправду считать секунды до прибытия верного моего возлюбленного. Черт, признаться, может, я и почувствовала что-то в этом роде, особенно когда, очутившись в этой огромной круглой постели, я машинально потянулась к кому-то, кого в ней не было. Я действительно люблю засыпать, прижавшись к теплой мужской спине. Однако обойтись без нее могу, и тем более могу обойтись без храпа над ухом, и без брыкающихся во сне ног, и без разговоров поутру, когда я еще не успела продрать глаза и мечтаю только о чашечке кофе и дольке грейпфрута наедине с собой.

Обычно такие мысли утешают, но в этот раз они мне не очень-то помогли. Стоило опустить голову на подушку, и сна как не бывало.

Бессонница - еще один из недостатков мясных существ, вызывающих отвращение Ипатии, так что мне не обязательно было от нее мучиться. Она набила аптечку в ванной всеми снадобьями, какие только можно вообразить, на случай, если мне что-то понадобится среди ночи, и в том числе дюжиной разных таблеток от бессонницы, но у меня на уме было кое-что получше. Я откинула крышку прикроватной тумбочки с ручным управлением, которым пользуюсь, когда мне хочется обойтись без помощи Ипатии, и вышла в нужный мне сайт.

Я навестила свой остров.

Он называется Раивеа - с ударением на третий слог, как произносят полинезийцы, и это единственное место во вселенной, по которому я скучаю. Он не особенно велик, всего пара тысяч гектаров суши, зато на нем есть пальмы и хлебные деревья и замечательная лагуна, достаточно мелкая, чтобы не заходили акулы из-за рифа. А теперь, после того как я за них заплатила, там еще есть симпатичные жилые бунгало с симпатичными, хотя и поддельными соломенными крышами и с настоящим водопроводом, кондиционерами и прочими удобствами. И еще игровые площадки и спортивные площадки, приспособленные для бейсбола, футбола и что там еще нужно компании детишек, чтобы выплеснуть избыток животной энергии. И у самого рифа примостилась автономная пищевая фабрика, непрерывно выдающая разнообразную и здоровую пищу всем, кто проголодался. Остров мой. Мой до последнего сантиметра. Я за него заплатила, и я населила его сиротами и одинокими женщинами с младенцами со всего мира. Когда я там бываю, я становлюсь Бабушкой Кларой для полутора сотен ребятишек, от новорожденных до подростков, а когда меня там нет, я никогда не забываю хоть раз в день подключиться к системе наблюдения и удостовериться, что школы работают и медицинская служба никому не дает разболеться, потому что я… а, черт возьми, люблю я этих детишек. Всех до единого. И готова поклясться, они отвечают мне любовью.

Ипатия считает, что это сублимация желания иметь собственного ребенка.

Возможно. Все равно, пара моих собственных яйцеклеток хранится в глубокой заморозке в клинике Раивеа. Они лежат там уже много лет, но врачи клянутся в их стопроцентной жизнеспособности и обещают поддерживать их в этом состоянии и впредь. Я запасла эти яйцеклетки просто на случай, если когда-нибудь решусь на это отвратительное занятие мясных личностей и захочу родить собственного в генетическом отношении ребенка…

Только я пока не встретила мужчину, который подошел бы на роль его отца. Билл Тарч? Не знаю, может быть. Поначалу мне показалось, что так, но теперь я уже не уверена.

На следующее утро, как только я поднялась и покончила с утренними делами, Ипатия порадовала меня свежими картинами планеты крабян. Модель уже стала такой большой, что не уместилась бы в салоне, так что она выделила один участок побережья. В центре виднелось неясное пятно, в котором можно было заподозрить творение… ну, скажем, разумного существа.

- Они уже добились полукилометрового разрешения,- сообщила Ипатия. - Это почти наверняка маленький городок.

Я всмотрелась. Да, почти наверняка городок, а уж что маленький, это точно.

- Не нашлось ли чего-нибудь побольше?

- Боюсь, что нет, Клара. Ганс говорит, что на планете явный недостаток населения, хотя причины пока не ясны. Ты сейчас пойдешь на «Феникс»?

Я покачала головой.

- Пусть работают спокойно. У нас здесь тоже найдется чем заняться. Что ты для меня припасла?

Она припасла еще несколько образчиков предприятий, в которые я могла вложить деньги. Были среди них чисто коммерческие проекты, вроде разработок гелия-3 на Луне, и цепочки пищевых фабрик в Бенгальском заливе, и проекта возрождения Сахары, и еще сорок-пятьдесят в том же роде; все это было не слишком интересно, зато относилось к тем инвестициям, которые, сколько бы я ни тратила, делают меня богаче с каждым днем.

Потом мы перешли к тем, которыми я дорожу. Я просмотрела работу фонда, упомянутого Звездомыслой, того, который посылал людей в Ядро, к оставшимся там хичи. И образовательную программу для молодых женщин вроде меня - такой, какой я когда-то была, - застрявших на грязных, скучных, бесперспективных работах. Я сама выбралась из такой дыры по чистому везению, через астероид-переходник, но нынче этот путь закрыт. Возможно, приличное образование откроет новые.

Примерно на этом месте Ипатия прокашлялась, давая понять, что хочет поговорить. Я сделала промах. Я решила, что она собирается обсудить дела моего острова, потому поддержала игру.

- Кстати,- сказала я,- вчера вечером, перед сном, я подключалась к Раивеа.

- Вот как? - отозвалась она, словно раньше не знала. - Как там дела?

Для разминки я рассказала ей о ребятах, которые собираются уезжать, и о восемнадцати новичках, подобранных разными агентствами, которых привезут на остров, как только я туда вернусь. Она, как всегда, искренне или нет, одобрительно похмыкивала. Правда, ее модель имела несколько скептическое выражение лица. Я восприняла его как вызов.

- Как видишь, мы, животные, способны по крайней мере на одно дело, недоступное вам, - сказала я. - Мы можем иметь детей.

- Ну, что касается тебя, ты пока что не можешь, - доброжелательно возразила она. - Но я хотела поговорить о другом.

- О!

- Я просто хотела предупредить, что корабль мистера Тарча войдет в док в течение часа. И он прибывает не один.

Временами Ипатия становится раздражающе человечной, и мне не раз случалось подумывать о смене ее программы. По тому, как это было сказано, я поняла, что это еще не все, и настороженно откликнулась:

- Ничего удивительного. Иногда ему не обойтись без помощников.

- Разумеется, Клара, - бодро продолжала она. - Хотя на сей раз у него всего одна помощница. Зато очень хорошенькая.