"Александр М. Покровский. ...Растрелять" - читать интересную книгу автора

- И тогда... нам экипаж семья... И тогда любой из нас не
против... Хоть всю жизнь... служить в военном флоте...
Песню для смотра мы готовим не одну, а две. В те времена
недалекие песни пелись флотом задорные и удивительные. Вот
послушайте, что мы пели в полном уме и свежем разуме:
- Если решатся враги на войну... Мы им устроим прогулку по
дну... Северный флот... Северный флот... Северный флот... не
подведет... И еще раз...
- Северный флот... плюнь ему в рот, Северный флот...не
подведет... Ну, конечно, "плюнь ему в рот" - -это наша
отсебятина, но насчет всего остального - это, извините, к
автору.
Правда, положа руку на сердце, надо сказать, что нам, на
нашем экипаже, еще хорошо живется. Грех жаловаться. Мы хоть и в
воскресенье уродуемся, но все же все это происходит до обеда, и
нас действительно домой отпускают, если мы поем прилично, а вот
за стенкой у нас живет экипаж Чеботарева - "бешеного Чеботаря",
вот там - да-а! Там - кино. Финиш! Перед каждым смотром, каждое
воскресенье, они, независимо от качества пения, поют с утра и
до 23-х часов. В 23.00 - доклад, и в 23.30 - по домам!
А дома у них в соседней губе. Туда пешком бежать - часа
четыре. А в 8 часов утра, будьте любезны, - опять в ствол. Вот
где песня была! Вот где жизнь! И койки у нас за стенкой дрожали
и с места трогались, когда через переборку звенело:
- Северный флот... Северный флот... Северный флот... не
подведет...

Вторая часть мерлезонского балета

Плац. Воздух льдистый. На плацу - экипажи. Наш экипаж -
третий на очереди. Петь сейчас будем. На зачет.
Мороз с лицами творит что-то невообразимое: вместо лиц -
застывшее мясо.
Но план есть план. По плану пение. Плану плевать, что
мороз под тридцать.
Над строями стоит пар. Дышим вполгруди: иначе от кашля
зайдешься; как петь - неизвестно.
- Рав-няй-сь! Смир-но! Пря-мо... ша-го-м... ма-рш! Ну,
началось...
Через полчаса все экипажи каким-то чудом песню сдали и -
бегом в казарму. А нас третий раз крутят. Не получается у нас.
Не идет песня. В казарме получалась, а здесь - ни в какую.
После третьего захода начштаба машет рукой и говорит
командиру:
- Командир! Занимайтесь сами. Предъявите по готовности.
После этого начштаба исчезает.
- Старпом! - говорит командир. - Экипаж уйдет с плаца
тогда, когда споет нормально? - сказал и тоже исчез.
Остаемся: мы и старпом. Старпом злой как собака. Нет, как
сто собак. Лицо у него белое.