"Александр Покровский. Бортовой журнал" - читать интересную книгу автора

Уже больше года, как ушла из жизни Елизавета Алексеевна Даль.
Это внучка Эйхенбаума. Того самого "железного кузнечика", друга
Шкловского. Когда-то он порекомендовал Эмме Герштейн заняться Лермонтовым, и
она занялась, открыла интреснийшие вещи. Кружок шестнадцати. Так бывает.
А Лиза потом вышла замуж за знаменитого Олега Даля, заболела астмой,
переехала в Москву, а после его смерти превратила их квартиру в музей - по
всем стенам его фотографии.
"Сюда приходят люди посмотреть, как жил Олег", - говорила она мне.
Мы сидели на кухне, и по комнатам ходил взволнованный пушистый черный
кот.
Он все пытался выяснить: надолго ли я тут обосновался.
Каким-то образом он выяснил - не надолго - и успокоился.
Мы хотели издавать "Моего временника" ее деда, вот я и пришел к
Елизавете Алексеевне.
Мы пили чай.
Я приходил к ней потом несколько раз. Она любила чай с сухофруктами. Я
покупал ей курагу, изюм, орешки, лущеные семечки.
"Как в детстве, - говорила она про семечки, - мы семечки грызли, а
ядрышки складывали в кучку, а потом всю кучку в рот и жуешь - вкусно!"
Как приезжал в Москву, так звонил ей, говорил: "Елизавета Алексеевна, я
в Москве, сделать ничего нельзя, потому что я иду к вам. Вам можно выпить
вина?"
Обычно я приносил бутылочку "Каберне", и мы с ней выпивали по бокалу.
Она совсем не выходила на улицу, ей там становилось плохо. Денег особенных у
нее тоже не водилось, поэтому я втихаря оставлял ей немного, сверху, на
холодильнике. Она обнаруживала и звонила мне в Питер: "Саша! Как вам не
стыдно! Я нашла деньги!"
Она задыхалась, много курила. "Вам же нельзя!" - пытался этому
воспрепятствовать я.
"А доктор сказал, чтоб я не меняла образ жизни! - вот такой ответ.
А потом она рассказывала, как к ней сватался Даль и как они дружили с
Виктором Конецким.
Ей приносила какие-то средства для жизни Анастасия Вертинская, "Настя",
как она ее называла. Святой человек.
"У нее есть фонд, и она из этого фонда дает нам небольшую прибавку к
пенсии. Вдовам артистов. А еще лекарства. И вдове Марка Бернеса она тоже
дает деньги. А еще ей Павел Бородин, знаете, тот, что в Кремле, обещал нас в
санаторий направить!"
Не попала она в санаторий. Что-то не получилось. А Анастасия Вертинская
действительно святой человек.
Мы столкнулись с ней почти в прихожей. Я уходил, а она пришла, принесла
Лизе содержание от своего фонда.
"Про Настю говорят, что она за наш счет наживается, а я считаю, что все
это ерунда! - говорила Лиза. Она совсем была не против того, чтоб ее звали
Лизой. Я тоже считал, что все это ерунда.
Она называла свою маму Ольгой. Она говорила: "Олег очень любил Ольгу".
Изюм она промывала под водой чуть-чуть: "Немножко грязи полезно для
желудка!"
Вместе с ней жила какая-то девушка, совсем не родственница.
"Мне одной было бы одиноко. А потом ей все достанется. Она сохранит