"Владимир Покровский. Тычяча тяжких" - читать интересную книгу автора

А случилось вот что. Майор-секуратор Пробка, герой эпизода с мозговым
штурмом, во время вечернего патрулирования встретил на улице малышку лет
пяти-шести с очень красивым бантиком в волосах.
- Ты что? - ласково спросил он ее. - Тебе чего? Комендантский час.
- Я гуляла и заблудилась, - ответила крошка, отчего бравый майор
окончательно прослезился и умилился.
- Да разве можно гулять одной, такой маленькой, да еще с таким
бантиком, да еще ночью?
- Дядя, - сказала девочка. - А у вас правда пинджак железный?
- Правда-правда, - ответил Пробка. - У-ти моя ма-аленькая!
И железной перчаткой (добрая душа!) погладил ее по головке.
В это время, сзади, налетает на него какой-то совершенно невменяемый
штатский, впоследствии оказавшийся к тому же отцом девочки, грубо вырывает
бедняжку из платонических объятий стража порядка и со всего размаху бьет
ничего не понимающего секуратора током. И убивает. Так, по крайней мере,
писалось в газетах.
Согласитесь, нелепо. Какой-то, прямо скажем, дурак, осатаневший от
рвения и усталости, вздумал проявить человеческие чувства к охраняемому
объекту и всю концовку нам испоганил. Вот если бы, скажем, победил Икс!
Добро, заключили бы мы в конце, всегда торжествует, по крайней мере, в
книгах, авторы которых предпочитают читателя не огорчать. Или, например,
Живоглот в равной борьбе расправился бы с узурпатором. А? Какой мрак, какие
сильные чувства, какая глубокая философия во всем бы этом сквозили.
Безысходность! О, она бы многие струны затронула. А какой роскошный финал
потерян - я имею в виду одновременную смерть обоих! Нет, откуда ни возьмись
майор Пробка и этот сумасшедший папаша!
Мы так и знали, так и думали, что все кончится какой-нибудь
несуразицей. Уж не хочет ли автор сказать, - ядовито прошипят
недоброжелатели, - что сам народ помешал герою расправиться со злодеем? Уж
не намекает ли он, что не надо было восставать против зла? Много чего
скажут недоброжелатели или слишком серьезные анализаторы морали
произведения.
Со своей стороны уверяем читателя, что ни о чем таком мы не думали и
ни на что такое не намекали. Мы и сами в недоумении: какой вывод следует из
этой истории? Какой-нибудь да следует, это уж непременно.
Скажем, такой: автор не умеет строить свои рассказы. Что ему стоило
взять да и сделать Икса предводителем горожан. Трудная это оказалась
задача, плохо соединялись они.
Тем более что и сам Икс повел себя на суде странно. Он, в частности,
уверял суд, что к покушениям, удачным и неудачным, на "простых" секураторов
он никакого отношения не имеет. Ну врет, ну изворачивается, ну трусит
просто! Что, мол, все эти покушения - дело рук самих горожан? С больной
головы на здоровую переваливает. Потому что, если так, - что ж они
восстание не подняли? Что ж не заявили во весь голос протест?
Поэтому автор просит читателя никакой особой морали из рассказа не
выводить, а принять просто - как любопытный эпизод из эпохи Введения
Вероятностного Контроля.
Нам осталось лишь сообщить, что Икс был осужден к пожизненному
заключению, стараниями Живоглота отбыл в другой город, где Контроль к тому
времени не был еще введен, но по пути постыдно сбежал из арестантского