"Владимир Покровский. Лохнесс на Конке" - читать интересную книгу автора

Владимир Покровский

Лохнесс на Конке


Посвящается Алле Корниенко


На Украине, в самой дельте Днепра, есть такая незначительная речушка
под названием Конка. Ничего особенного в ней нет, даже и не просите, так
себе - камыши, маленькие песчаные пляжики, деревянные лодочные причальчики,
разве что иногда где ива заплачет, но вообще-то, если так поглядеть, речка
относительно широкая и красивая, потому что все-таки это часть Днепра с его
редкими птицами, хуже которых летают только люди и страусы. Никогда и никто
не ожидал от этой речки ничего такого сенсационного, но как-то летом
Винченцо Степанович Махно, ничего себе человек, промышляющий рыбной ловлей и
на ондатр, выловил своей сеткой настоящее чудище.
Ростом оно было примерно так с полвесла, имело хвост рыбий и плавники,
только вместо чешуи все тело у него заросло черно-бурой слипшейся шерстью, а
морду имело гнусную, хищную и изогнутую, ни на что не похожую, кроме как на
вопросительный знак. Только выглядела эта морда жуть какой измученной и
несчастной.
Винченцо сидел на банке, кисло смотрел на чудище и задавался себе
вопросом, счастье ему привалило или новые неприятности. В счастье он как-то
не очень верил, учитывая собственный многолетний опыт. Он подумал про себя,
что это сокровище явно сбежало с биостанции, там какая только гадость не
водится.
- Ох, блин! - сказало чудище, выпрастываясь из сетки.
Точнее, оно не сказало "ох, блин!", оно выразилось покрепче, об этом
заставляет нас заявить необходимость следовать исторической правде, даже
если история, как это с историей подозрительно часто случается, полностью
вымышлена. Добавим - особенно, если вымышлена.
- Порка Мадонна! - воскликнул в ответ Винченцо, потому что он все-таки
был Винченцо, хоть и Махно. Он иногда использовал это выражение взамен
повсеместно используемого выражения "Тю!", равно как и вместо других,
сходных по смыслу.
Продолжая выпрастываться, чудище с сомнением покосилось на рыбака. А
Винченцо, в свою очередь, с сомнением покосился на чудище и еще раз
повторил:
- Тю! Та ты шо, и правда говорить можешь?
- Угу, - ответило чудище, все еще выпрастываясь. - Так ты чьто, так и
будешь миня в этих путах держать? Или все-таки паможешь ат них избавиться?
"Эге, по-русски. С Москвы или с этой, как ее - мы твярския, - подумал
себе Винченцо. - Точно с биостанции".
Тут пришел ему в голову великий поэт Пушкин, поскольку Винченцо как
человек начитанный имел к Александру Сергеевичу пристрастие. Пусть там не
про Бориса Годунова, но "Рыбака и рыбку" читал. Тогда он посмотрел на чудище
с кровожадностью.
- Я зараз тебя съем, гадина ты морская, - сказал он торжественно. - И
на базаре продам. За три гривны. Не. За семьдесят копеек.