"Петр Николаевич Полевой. Корень зла" - читать интересную книгу автора

будет?
Кравчая боярыня отвесила поклон и направилась к двери, неслышно ворча
себе что-то под нос. За нею вышла из комнаты и мама.
Царевна Ксения оперлась локтями о поручень кресла и глубоко задумалась,
устремляя взор в пространство и не замечая присутствия своих двух любимых
сенных боярышень. Ей вспоминалось далекое, веселое детство, отрочество и
ранняя юность, проведенные не в тесном теремном заточении царского дворца, а
на свободе, среди подруг и сверстниц, в обширных хоромах отца (тогда еще
конюшего боярина) или в привольных садах села Хорошева. Ей вспоминались
тогдашние игры, и беззаботное веселье, и чудесный, искренний, переливчатый
смех подруг, и простые, сердечные отношения к людям, и радужные надежды на
будущее... И где же эти подруги ранней юности? Где они? Давно все уже
замужем! Разлетелись с мужьями по разным концам Московского государства, у
них своя воля, свой дом, и дети, и заботы, и печали, и радости... А она,
краше всех их, всех их умнее, она все еще в ребятах, все еще на руках у
мамы! Шагу ступить не смеет без разрешения матушки да верховых боярынь, а у
них все по чину, да по обычаю, да чтобы истово было... "Ах, какая тяжкая
неволя! - с сокрушением думала царевна. - И никогда-то мне из нее не выйти!
И в грядущем-то что еще ждет меня? Келья монастырская, в которую, словно в
могилу, еще заживо опустят, и..."
Глубокий вздох прервал грустные размышления царевны. Она быстро
обернулась к своим сенным боярышням.
- Иринья? Ты это так тяжело вздыхаешь? - спросила царевна с кроткой
заботливостью. - Что у тебя за горе?
- По своим сгрустнулось, государыня царевна, - отвечала Иринья, - давно
уж нет от них весточки... Так бы и полетела к ним!..
- Да разве тебе здесь дурно жить, Иринья? - сказала царевна с легким
оттенком укора. - Никто тебя не теснит, не обидит...
- Никто не теснит, не обидит под охраной твоей великой милости,
государыня! Да только уж скучно очень в нашей теремной обители, прости ты
мне это слово, государыня! Так скучно, так грустно, что как об воле
вспомнишь, душа болит, рвется, на волю просится...
Царевна собиралась отвечать своей любимице назиданием, которому сама не
сочувствовала, когда дверь отворилась и в комнату царевны вошла мама,
бережно неся какую-то воду в вощанке, поставленной на серебряную тарелочку.
- Я эту воду святую под образа поставлю, царевна! - сказала мама,
заботливо указывая на вощанку. - Это от Макарья Желтоводского, еще по осени
привезена, и всякий ваш девичий недуг как рукой снимет... Вот вечерком, на
сон грядущий, и спрысну тебя!..
И старуха прошла в Крестовую, потом вернулась опять и засуетилась:
- Ах, мать моя праведная! Совсем из ума вон! Ведь матушка-то царица
приказала звать тебя, царевна, к себе в столовую палату... Ждет тебя
немедля!


VII
СВАТОВСТВО

Царевна поднялась, собираясь идти на зов матери, когда на пороге
появилась низенькая и очень тучная женщина лет пятидесяти, живая и