"Полибий. Всеобщая история (Книги X-XL) " - читать интересную книгу автора

большинства народов все похищенное принадлежит похитителю. Если даже царь
или военачальник и прикажет сносить добычу в одно место для общего дележа,
тогда каждый считает своею собственностью то, что ему удалось утаить. Вожди
не в силах бывают совладать с наклонностью толпы к грабежу и через то
попадают в большую беду. Много раз военачальники уже по достижении цели
предприятия, разгромив ли неприятельский лагерь, или овладев городом, не
только изгонялись обратно, но и терпели полное поражение именно по этой
причине. Вот почему вождям надлежало обращать особенное внимание и
заботливость на то, чтобы большинство воинов питало надежду, поскольку это
возможно, на получение равной доли имеющейся добычи.
Итак, трибуны заняты были в то время распределением добычи. Что
касается военачальника римлян, то, собрав в одно место всех военнопленных,
число коих доходило чуть не до десяти тысяч человек, он приказал выделить
прежде всего свободных граждан с их женами и детьми, а потом ремесленников.
После этого он обратился к гражданам с увещанием остаться в благодарность за
оказанное им благодеяние друзьями римлян и отпустил всех по домам.
Обрадованные неожиданным помилованием, граждане со слезами на глазах пали
ниц перед военачальником и удалились. Ремесленникам Публий сказал, что
теперь они останутся собственностью Рима, но прибавил, что в случае
благополучного исхода войны с карфагенянами каждый из них, кто в своем
ремесле докажет любовь к римлянам и усердие, получит свободу. Тут же он
приказал им записаться у квестора и назначил надсмотрщиков над ними из
римлян, по одному на тридцать человек: всех военнопленных ремесленников было
около двух тысяч человек. Из прочих29 военнопленных Публий отобрал самых
здоровых, на вид и по возрасту наиболее цветущих, и присоединил их к своей
судовой команде; этим он увеличил общее число служащих на кораблях в полтора
раза по сравнению с прежним, вооружил и захваченные у неприятеля корабли,
так что на каждое судно приходилось теперь почти вдвое больше людей, чем
прежде: захваченных кораблей было всего восемнадцать, а прежних тридцать
пять. И этим военнопленным Публий также обещал свободу, когда победоносно
кончится война с карфагенянами и когда они докажут любовь к римлянам и
усердие. Таким обращением с военнопленными Публий сумел внушить гражданам
любовь и доверие и к нему самому, и к государству, а ремесленников поощрял к
усердию в работе надеждою на освобождение. Пользуясь случаем, он увеличил
судовую команду в полтора раза <...>
18. Вслед за тем Публий выделил из числа военнопленных Магона и
находившихся при нем карфагенян; это были два члена совета старейшин и
пятнадцать членов сената30. Их он передал Гаю Лелию и повелел оказывать им
должное внимание. После этого Публий приказал позвать заложников, всего
более трехсот человек. Детей он подзывал к себе по одному, ласкал их и
просил ничего не опасаться, так как, говорил он, через несколько дней они
снова увидят своих родителей. Что касается остальных, то всем им он
предлагал успокоиться и написать родным прежде всего о том, что они живы и
благополучны, потом, что римляне желают отпустить всех их невредимыми по
домам, если только их родные вступят в союз с римлянами. С этими словами он
наделил их довольно ценными подарками, приличными возрасту и полу каждого,
которые ради этого заранее выбрал из добычи; девушкам раздавал серьги31 и
запястья, а юношам кинжалы32 и мечи. В числе пленных женщин находилась и
супруга Мандония, брата Андобала, царя илергетов. Когда она упала к ногам
Публия и со слезами просила поступить с ними милостивее, чем поступали