"Полибий. Всеобщая история (Книги X-XL) " - читать интересную книгу автора

39. Все войско Публий держал наготове в лагере и послал вперед только
метателей дротиков и пехоту экстраординариев с приказанием взойти на высоты
и напасть на передовые неприятельские посты. Солдаты охотно исполнили
приказание, а вождь карфагенян первое время выжидал исхода стычки; но видя,
с какою отвагою римляне теснят и одолевают его солдат, он повел свое войско
вперед и, полагаясь на сильное местоположение, выстроил его вдоль высот.
Тогда Публий двинул против неприятеля все легкие отряды и приказал им идти
на помощь сражающимся, а сам с половиною остального войска обошел высоты с
левой стороны от неприятеля и ударил на карфагенян; другую половину он
предоставил в распоряжение Лелия и приказал ему точно так же идти на
неприятеля с правого фланга. Теперь Гасдрубал вывел из лагеря все войско. До
этого времени он оставался на месте в том убеждении, что достаточно защищен
самым местоположением и что неприятель не отважится напасть на него. Таким
образом, нападение последовало неожиданно, и он не успел построиться к бою.
Тем временем римляне не производили наступления с флангов, прежде чем
неприятель занял эти места, и не только беспрепятственно взошли на высоты,
но и наступали на карфагенян, пока те строились еще к битве и направлялись к
своим местам. Тех из карфагенян, которые нападали с боков, римляне убивали,
других, еле успевавших обернуться и стать в боевой порядок, обращали в
бегство. Как только Гасдрубал увидел, что войска его подаются и приходят в
расстройство, он согласно первоначальному плану отказался от решительной
битвы, собрал казну, слонов, взял с собою, сколько мог, бегущих воинов и
отступил вдоль реки Тага к пиренейским перевалам и к живущим здесь
галатам74. Что касается Публия, то он не находил выгодным для себя гнаться
тотчас за Гасдрубалом, ибо опасался нападения прочих карфагенских вождей, и
отдал неприятельский лагерь солдатам на разграбление.
40. На следующий день Публий собрал в одно место всех военнопленных, в
числе коих было около десяти тысяч пехоты и больше двух тысяч конницы, и
сделал относящиеся к ним распоряжения. Между тем все иберы названных выше
местностей, какие были тогда в союзе с римлянами, явились к Публию с целью
отдаться под покровительство римлян и в переговорах величали Публия царем75.
Начало этому положил Эдекон, он же первый пал ниц перед Публием, за ним
последовал Андобал с братом. Раньше такое обращение прошло не замеченным для
Публия; но когда после сражения все иберы стали величать его царем, он
вынужден был обратить на это внимание и, собрав иберов, объявил, что хотя и
желал бы казаться для всех и быть на самом деле человеком с царскою душой,
но не желает ни быть царем, ни именоваться таковым, и посоветовал называть
его военачальником. Разумеется, и за это уже по всей справедливости можно
было бы дивиться благородству этого человека. В юном возрасте он был
превознесен судьбою на такую высоту, что все покоренные народы сами собою
пришли к одинаковому решению называть его царем; невзирая на это, он
совладал с собою и отверг почетное выражение восторга. Но изумление наше
перед необычайным величием души этого человека станет еще больше, когда мы
взглянем на последнее время его жизни: кроме замирения Иберии он сокрушил
могущество карфагенян, покорив власти родного города наибольшую и самую
лучшую часть Ливии от жертвенников Филена до Геракловых Столбов, покорил
Азию и царей Сирии, подчинил римлянам благодатнейшую и обширнейшую часть
мира, при этом имел случай присвоить себе царскую власть, в какой бы стране
ни задумал и ни пожелал. Не то, что человек, само божество, если можно так
выразиться, возомнило бы о себе сверх меры в таком счастии. Но Публий