"Человек, который дал имя Государству" - читать интересную книгу автора (Ашкинази Леонид Александрович)

6. Сила, справедливость и молодежь

Жизнь, в принципе, хорошая вещь. Но в ней есть и плохая сторона — смерть. И рано или поздно нам придется о ней поговорить. Но пока мы можем отложить этот разговор на несколько страниц.

"Если бы меня спросили, на какой идее зиждились все деяния Бен-Гуриона, — сказал однажды его верный секретарь Ицхан Навон, — то я бы ответил одной фразой: обеспечить существование народа Израиля". А от чего зависит существование народа? На этот вопрос Бен-Гурион ответил так: "Судьба Израиля зависит от двух факторов: от его силы и справедливости". Кто-то из великих историков сказал — цивилизация гибнет, когда перестает верить в свою правоту. Это, как легко понять, связанные вещи — ибо моральные критерии закладываются в человеке в раннем детстве, когда о политике еще нет и речи. И если народ, государство, страна в целом живет аморально, то она слабеет и в итоге под ударами соседей гибнет. Таким образом, всемирно-исторический процесс — это реализация морали политическими средствами. Разумеется, против этого тезиса есть что возразить, но важный аргумент «за» — это само существование народа Израиля. По крайней мере, в течение тех тысяч лет, когда основой его жизни была Тора. Поскольку Тора, Талмуд и все прочие последующие еврейские книги — это в значительной мере учебники по морали, по нормам поведения. И, быть может, не зря сказано, что не только народ Израиля хранил Тору, но Тора хранила его.

Разумеется, не всегда можно в политике поступать справедливо. Точнее, можно поступать всегда идеально справедливо, если ты сильнее. Если же это не так и ты хочешь выжить, то не всегда можно быть идеально моральным. Учитывая соотношение сил Израиля и окружающего его мира (который во сне видит, как топит евреев в море), можно только удивляться, насколько морально действовал и действует Израиль. Даже в сравнении с признанными «демократиями», уж не будем сравнивать его с соседними режимами.

Из предшествующего изложения могло сложиться впечатление, что Бен-Гурион был всю свою жизнь сосредоточен исключительно на работе, на деле. Разумеется, это не так, хотя как раз для евреев сосредоточенность на деле достаточно характерна. Ну, не были "прекрасными семьянинами" ни Маркс, ни Эйнштейн. У второго было, правда, хобби в виде скрипки, но ведь он-то и сказал, что для того, чтобы что-то сделать в науке, надо непрерывно думать над задачей. Между прочим, как показал мой личный опыт, заставить себя думать над какой-то одной проблемой довольно трудно.

Вот и Бен-Гурион не был "прекрасным семьянином", хотя он и поддерживал контакты с детьми, общался с внуками. В качестве хобби у него были беседы с учеными в доме младшей дочери Ренаны, которая стала микробиологом, профессором. Он очень много читал, изучал иудаизм, историю Эрец-Исраэль, философию религии, он переписывался и вел дискуссии со многими мыслителями и религиозными деятелями. И в политике он не замыкался в кругу чисто израильских проблем; он видел мир в целом и представлял себе пути его развития. Главы великих держав, встречаясь с ним, обнаруживали перед собой не мелкого царька крохотного ближневосточного государства, а опытного политика, размышляющего над теми же глобальными проблемами, что и они. И это вызывало уважение к нему, даже в тех случаях, когда они с ним не соглашались. Тем более, что его идеи и советы опережали свое время. Планы объединения Европы, которые Бен-Гурион излагал де Голлю, пригодились бы позже; это же касалось его советов об улучшении отношений между США и СССР, которые он давал Кеннеди.

Выше мы вспомнили об оборотной стороне жизни — о смерти. Но до этого было еще полтора десятилетия, хотя Бен-Гурион был уже весьма и весьма не молод — он разменял седьмой десяток. И то, что он всю жизнь думал о народе Израиля и работал на его благо, неминуемо привело его к мысли о том, что будет после него. Собственно, тут и определяется, занимало ли человека при жизни что-то большее, чем он сам, любимый. И Бен-Гурион задумал совершить некоторую революцию — привести к власти в Государстве Израиль молодежь, тех, кто родился в Эрец-Исраэль, тех, кто совершил свои подвиги в Войне за Независимость и в Синайской кампании. "Это будущее нашего народа. И надо возложить на них руководство страной и партией — пока что вместе со старшими, но уже ненадолго. По этому вопросу в партии начнутся разногласия, но с ними надо справиться".

Не этим ли определяется величие человека — умением спокойно написать страшные слова "уже ненадолго"?

Попытки — и успешные — продвигать молодежь вызвали сильное противодействие со стороны его старых товарищей, старой гвардии. Нам трудно представить себе, в каких ужасных условиях работал он — когда любой соратник, любой старый друг может заявить — нет, я не буду с тобой работать. У Станислава Лема в одном из его романов есть фраза о межзвездном полете: "если бы в этих условиях еще и люди подводили, это было бы просто самоубийство". Так вот, люди подводили.

Между тем, военно-политические проблемы Израиля вовсе не становились проще. Америка по-прежнему возражала против строительства реактора в Димоне. Египет с помощью западногерманских ученых создал ракеты с радиусом действия 560 км. Добавились к этому и трения в израильском правительстве. Подобного рода проблемы возникали в израильской жизни и раньше. Однако во всех этих — и некоторых других — ситуациях Бен-Гурион реагировал иначе, чем раньше. Ему, если можно так выразиться, "изменило политическое чутье" — он не реагировал, когда ситуация только зарождалась и можно было ее нормализовать сравнительно малыми силами. Наоборот, он допускал разрастание проблемы и вмешивался, когда "малой кровью" обойтись было уже нельзя. Разумеется, его авторитет был очень высок, и проблема как-то решалась, но в людях, в обществе, в стране оставался осадок — горечь, усталость. Накапливался этот осадок и в нем.

Возможно, замедленная реакция Бен-Гуриона была как раз следствием усталости. Возможно, что надо было раньше и «плавнее» начинать выдвигать и приближать к себе молодежь, чтобы сейчас можно было на нее опереться. Возможно. Строить предположения можно долго.

Еще одним ударом для политической карьеры Бен-Гуриона оказалось объявленное в апреле 1963 года Египтом, Сирией и Ираком создание "Арабской федерации". В ее хартии упоминалось объединение вооруженных сил для освобождения от сионистского врага. Бен-Гурион воспринял эту декларацию как прямую угрозу существованию Израиля и разослал главам многих стран письма, в которых призывал их потребовать на ближайшей сессии Генеральной Ассамблеи ООН, чтобы арабские страны заключили мир с Израилем. США, СССР и Франции он направил развернутые предложения. Но все его просьбы и предложения не были приняты, а "Арабская федерация" испустила дух, не успев родиться.

Ну, и последний толчок: в прессе появилось сообщение о том, что израильские солдаты участвуют в испытаниях новейшего оружия на базе в Германии. Голда Меир, министр иностранных дел, и так очень недовольная германской политикой Бен-Гуриона, потребовала от него, чтобы он запретил публикацию подобных сообщений. Он отказался. Тедди Колек попытался как-то примирить Голду и Старика, но это оказалось невозможным. На следующее утро Бен-Гурион подал в отставку. Соломинка переломила шею верблюду…

В своих дневниках Бен-Гурион пишет, что начал задумываться об отставке за два года до этого. И мы можем предположить, почему. Относительно легко перенося внешние угрозы для Израиля, он тяжело переживал проблемы внутри политического руководства страны. В конце концов, враги — это враги, и тут все ясно. Внешние союзники, которые то помогают, то предают — тоже понятно. Но свои товарищи, с которыми прожита жизнь и пройден путь — и какой путь! — и которые оказываются "по другую сторону баррикад"? Этого он пережить не мог.

Он еще попытается выступить на съезде своей партии — партии Мапай. И его поддержат 40 % депутатов — в основном молодежь. Но большинства он не соберет. Тогда он выйдет из этой партии, организует новую и примет участие в выборах в Кнессет. Однако новая партия выступит на выборах неудачно: народ не прощает своим кумирам их неудач.

Но еще один раз Страна вспомнила о том, кто дал ей имя. Перед самым началом Шестидневной войны и в партии, и в народе раздавались голоса, требовавшие вернуть Бен-Гуриона к штурвалу. Но мало кто знал, что Бен-Гурион вовсе не хочет вести Израиль в бой, что он считает необходимым избегнуть войны. В итоге министром обороны был назначен Моше Даян. Шестидневная война началась — и кончилась через шесть дней.

После Шестидневной войны Бен-Гурион осознал, что его активное участие в политической жизни Израиля закончилось. И это было справедливо — он перестал быть безошибочным руководителем, который вел народ от победы к победе. В 1970 году он ушел из Кнессета и окончательно отошел от политической жизни вообще. Он жил в Сде-Бокере, писал воспоминания, помирился со многими своими врагами и противниками. В 1968 году умерла его жена. Он записал: "Я всегда думал, что умру раньше нее. И вдруг Поля умерла. Нет Поли".

Страна не забыла его. Его 85-летие праздновали все, его речь о будущем Израиля завершилась бурной овацией. Многие обратили внимание на то, как часто он обращался в своем выступлении к религии и вере. У него еще хватило сил пережить горькие дни войны Судного дня. Его поразил инсульт, но еще около двух недель он боролся за жизнь. В те горькие дни 1973 года народ Израиля ощущал символическую связь борьбы за жизнь, которую вел Бен-Гурион, с борьбой Израиля. "Даже уйдя с головой в события войны Судного дня, ее потери и достижения, всем сердцем скорбя о павших своих сыновьях, не может народ Израиля забыть о трагической борьбе Бен-Гуриона со смертью… И при виде этой отчаянной борьбы невольно рождается историческая параллель между Бен-Гурионом — человеком и всей эпохой, связанной с его именем".

Изучая жизнь Бен-Гуриона, не перестаешь восхищаться — и тем, что он сделал для каждого из нас и для всего нашего народа, и тем, как он это сделал. И не перестаешь ужасаться — неужели все эти крушения, неужели потеря друзей, неужели такой конец — непременная плата за прекрасную и героическую жизнь? Похоже, что да. И в политике, и в любви потери — это то, чем мы платим за все, что имеем. Но разве лучше заплатить за отсутствие потерь тем, чтобы ничего не иметь?

Изучив жизнь Бен-Гуриона, мы понимаем — лучше иметь в жизни все. Потому что даже если мы в итоге и все потеряем, то останется то, что я сделал для других. Потому что без этого через какое-то время просто не будет всех нас.

Биографическая справка Бен-Гурион Давид (1886, Плонск, Польша — 1973, Тель-Авив), лидер еврейского рабочего движения в подмандатной Палестине, первый премьер-министр Государства Израиль. С 30-х гг. возглавлял борьбу официальных органов еврейского населения страны и сионистских организаций за создание еврейского государства в Эрец-Исраэль. Занял особое место в истории еврейского народа, сыграв решающую роль в принятии постановления о провозглашении государственной независимости евреев в Эрец-Исраэль и объявив о создании Государства Израиль 14 мая 1948. Деятельность БГ наложила глубокий отпечаток на формирование израильского общества и израильской государственности.

Получив образование в реформированном хедере, где преподавание велось не на идиш, а на иврите, БГ под влиянием своего отца с ранних лет проникся идеями сионизма. В 1903 присоединился к сионистскому рабочему движению По'алей Цион, а в 1906 переселился в Палестину. Работал в сельском хозяйстве, в немногих еврейских поселениях того времени. С первых дней пребывания в стране БГ активно занимался общественной деятельностью. Он был сразу же избран в центральный комитет партии По'алей Цион, насчитывавшей в ишуве лищь несколько десятков членов. На конференции, состоявшейся в Рамле в 1906, принял участие в формулировании программы палестинского центра партии в соответствии с сионистско-марксистской идеологией Б.Борохова. Уже тогда БГ был ревностным сторонником внедрения языка иврит во все области жизни еврейских рабочих страны. В 1910 он стал членом редакции партийного органа «Ха-ахдут». В 1911 БГ был избран делегатом на Сионистский конгресс и на конференцию По'алей Цион в Вене. В том же году он вместе со своим соратником И.Бен-Цви отправился изучать право в Стамбул, стремясь установить связи с новой интеллигенцией Турции, во главе которой после свержения султана стояли младотурки.

В 1915, когда Турция вступила в 1-ю мировую войну на стороне Австрии и Германии, БГ был обвинен в конспиративной деятельности, направленной на создание еврейского государства в Палестине, и выслан в Египет, откуда сн отправился в США, где занялся организацией молодежного движения, участники которого должны были переселиться в Эрец-Исраэль сразу же по окончании войны. В 1917 БГ женился в Нью-Йорке на Поле Мунвейс, которая на протяжении более 50 лет была его верной подругой (ум. 1968). После Декларации Бальфура БГ становится поборником создания еврейских подразделений в британской армии, чему ранее противился. В мае 1918 он вступил в один из батальонов сформированного к тому времени Еврейского легиона. В 1919 в Яффе состоялась 13-я конференция Поалей Цион, на которой БГ выступил с призывом к еврейским рабочим в стране и диаспоре объединиться в единую организацию, которая должна стать основной политической силой формирования на древней родине нового общества, основанного на социалистических принципах хозяйственной кооперации, взаимопомощи и коллективизма.

В 1920 был основан Гистадрут. В 1921 БГ был избран его генеральным секретарем и занимал этот пост в течение 14 лет. Под руководством БГ Гистадрут превратился в мощную организацию рабочих, представляющую собой не только объединение профессиональных союзов, но и концерн сельскохозяйственных, промышленных, строительных и торговых предприятий. В рамках Гистадрута была организована центральная касса здравоохранения рабочих (Купат-холим), сеть учебных заведений, некоторое время в его ведении находилось также дело самообороны еврейского населения страны. БГ принимал активное участие в организации и проведении в жизнь всех этих назначений. Он также возглавлял борьбу за внедрение еврейского труда в частные предприятия и правительственные учреждения, пользовавшиеся арабским трудом, за улучшение условий труда, организовывал забастовки.

В начале 20-х гг. БГ пытался установить отношения между Гистадрутом и советскими профсоюзами в надежде, что таким образом будет создана реальная возможность легальной деятельности сионистско-социалистического движения в СССР и советские власти разрешат выезд евреев Советского Союза в Палестину. Эти усилия БГ не увенчались успехом. В 1923 БГ посетил СССР во время международной сельско-хозяйственной выставки в Москве, в которой принимал участие и Гистадрут. Встречи БГ с группами сионистской молодежи оказали значительное влияние на их сплочение и на создание нелегального халуцианского движения в СССР (в особенности ха-Шомер xa-ца'ир).

С середине 20-х гг. в ишуве образовались группы, противившиеся усилению социалистического движения. Из оппозиционных групп и партий наиболее крупным и влиятельным стало движение сионистов-ревизионистов, руководимое В.Жаботинским. БГ, возглавивший острую борьбу сионистов-социалистов с этим движением, выдвинул в ходе полемики с ним формулу "от класса к народу", согласно которой рабочий класс является ведущей силой евврейского национального возрождения и поэтому ему должна принадлежать роль гегемона как в ишуве, так и в сионистском движении в целом.

С созданием в 1930 рабочей партии Мапай (см. Израильская партия труда) БГ стал одним из ее основных лидеров. В начале 30-х гг., накануне 18-го Сионистского конгресса, БГ повел широкую предвыборную кампанию с целью достижения партией Мапай большинства в органах Всемирной сионистской организации. Эта кампания увенчалась успехом. На конгрессе, состоявшемся в Праге в 1933, представители рабочих партий составили 44 % делегатов, и БГ был избран членом исполнительного комитета Сионистской организации и правления Еврейского Агентства. Опасаясь полного раскола в сионистском движении, БГ и Жаботинский разработали программу соглашения между Гистадрутом и рабочими, примыкавшими к ревизионистскому движению. Эта программа, однако, была отвергнута в xoдe плебисцита большинством членов Гистадрута. В тот же период БГ пытался прийти к соглашению с лидерами арабского населения Палестины, однако контакты с ними не привели к конкретным результатам. В 1935-48 БГ — председатель правления Еврейского Агентства.

В 1937 правительство Британии назначило королевскую комиссию для расследования причин арабских беспорядков в Палестине. В своем выступлении перед комиссией БГ выставил требование о создании условий для массовой иммиграции евреев в подмандатную Палестину, освоении пустынных земель и их заселении. Комиссия предложила раздел западной Палестины и создание еврейского государства на территории, включающей Галилею, Изреельскую долину и прибрежную полосу от ливанской границы до Беер-Тувии (южнее Тель-Авива). Несмотря на то, что в идеологических и политических дискуссиях БГ из тактических соображений возражал против требований официально провозгласить целью сионизма создание еврейского государства, он ратовал за принятие рекомендаций комиссии, считая, что независимое еврейское государство, каких бы мизерных размеров оно ни было, является единственной возможностью спасти еврейские массы от опасности немецкого нацизма. Однако британское правительство отвергло предложение о разделе Палестины и опубликовало Белую книгу (1939), урезывавшую до минимума иммиграцию евреев в Палестину и запретившую покупку земель евреями почти на всей территории страны. БГ резко выступал против политики Англии и призывал к борьбе с ней путем организации демонстраций, усиления нелегальной репатриации и заселения земель, приобретение которых евреям было запрещено.

Когда вспыхнула 2-я мировая война, БГ так формулировал политику сионистского, движения: "Мы будем оказывать помощь Британии в войне так, как будто нет Белой книги, и бороться против Белой книги, как будто нет войны". Он отправился в США для организации политической кампании. По инициативе БГ и при его активном участии группа ведущих сионистских лидеров, включая Х.Вейцмана, сформулировала в Нью-Йорке новую политическую программу сионизма (Билтморская программа), согласно которой целью движения было создание в Эрец-Исраэль независимого еврейского государства, "которое явится интегральной частью новой мировой демократической системы".

Уже в конце мировой войны стало ясно, что Англия решила продолжать политику ликвидации еврейского национального очага в Палестине, и БГ призывал к активной борьбе с британскими властями. Методами этой борьбы он считал организацию массовой нелегальной иммиграции евреев, уцелевших после Катастрофы в Европе, проведение усиленной разъяснительной кампании во всем мире против политики Британии в палестинском вопросе, создание новых поселений вопреки запретам мандатных властей, а в исключительных случаях и диверсионные акты Хаганы против мандатных учреждений. При этом он требовал соблюдения строгой централизованности в руководстве борьбой с Британией и был бескомпромиссным противником сепаратных действий подпольных военных еврейских организаций Эцел и Лехи, не подчинявшихся выборным органам ишува и Сионистской организации и провозгласивших вооруженное восстание против Англии. Опасаясь, что действия этих организаций приведут к жестоким репрессиям против ишува со стороны властей, и будучи принципиальным противником террора как политического фактора, БГ призывал к принятию решительных мер для пресечения деятельности этих организаций вплоть до сотрудничества с британской мандатной администрацией. Лишь на короткое время БГ утвердил соглашение о координации действий всех трех военных организаций (Хагана, Эцел и Лехи) в рамках Еврейского движения сопротивления.

БГ вел острую полемику против тех сионистских партий, которые придерживались более компромиссной политической линии по отношению к Англии. Во главе сторонников умеренной политики был президент Всемирной сионистской организации Х.Вейцман. 22-й Сионистский конгресс утвердил линию БГ. Он был вновь избран председателем правления Еврейского Агентства. В ведение БГ были переданы также вопросы еврейской самообороны. С тех пор он уделял особое внимание организации военых сил и приложил много усилий для укрепления Хаганы, намечая путь к превращению этой организации в армию будущего еврейского государства.

29 ноября 1947 ООН приняла резолюцию о разделе Палестины на еврейское и арабское государства, и БГ стал во главе Народного совета еврейского населения Эрец-Исраэль и избранного советом Народного правления. Весной 1948, несмотря на давление правительства США с целью отсрочить создание еврейского государства и несмотря на колебания ряда членов Народного правления, БГ настоял на провозглашении государственной независимости немедленно по истечении срока британского мандата. 14 мая 1948 БГ зачитал в Тель-Авиве Декларацию независимости Государства Израиль, главой временного правительства которого он стал.

На следующий день после принятия ООН резолюции о разделе Палестины (ноябрь 1947) началась Война за Независимость. С самого начала войны БГ руководил обороной ишува, а с 14 мая 1948 — защитой границ Государства Израиль от вторгшихся армий пяти арабских государств. Он определил характер и структуру Армии Обороны Израиля, официально сформированной сразу же после провозглашения независимости. Ликвидировав летом 1948, после инцидента с «Альталеной» и убийства Бернадота, военые организации Эцел и Лехи и распустив несколько позднее штаб Палмаха, БГ обеспечил единство вооруженных сил Израиля, всецело подчиненных гражданским властям.

В выборах Кнесета 1-го созыва ни одна из партий не получила абсолютного большинства. Относительное большинство (46 делегатов из 120) получила партия Мапай. Президент X.Вейцман поручил БГ как главе этой партии формирование коалиционного кабинета министров. В этом первом постоянном правительстве Израиля БГ занял посты премьер-министра и министра обороны.

В первое десятилетие существования государства был проведен ряд основных мероприятий во всех областях национальной жизни, которые определили облик Государства Израиль в будущем: 1) был принят закон о возвращении (хок ха-швут), по которому каждым еврей имеет право возвратиться на родину и по прибытии в Израиль немедленно становится гражданином государства; 2) был осуществлен прием массовой репатриации сначала из Европы, а затем из арабских стран; 3) Иерусалим был объявлен столицей Израиля; 4) был принят закон о всеобщем бесплатном обучении в школе и создана система народного образования; 5) Армия Обороны Израиля стала действенным фактором в воспитании молодежи, прибывшей из разных стран, способствующим ее сплочению в единую нацию; 6) было подписано соглашение о репарациях с Западной Германией. Многие из этих начинаний были осуществлены в значительной мере благодаря инициативе, энергии, настойчивости и личному авторитету БГ.

В декабре 1953 БГ вышел в отставку и вступил в новообразованный беспартийный киббуц Сде-Бокер в Негеве, подчеркнув таким образом значение, придаваемое им заселению пустынных земель, и дав этим личный пример молодежи. В феврале 1955 БГ был призван правительством Моше Шарета вновь возглавить Министерство обороны в связи с обострением проблем безопасности Израиля. В ответ на усиление диверсионных действий арабских террористов, проникавших из соседних стран на территорию Израиля, БГ дал приказ о проведении ряда систематических карательных военых операций за линиями перемирия.

После выборов в Кнесст 3-го созыва (ноябрь 1955) БГ вновь стал во главе правительства, сохранив за собой пост министра обороны. Национализация Суэцкого канала египетским правительством, усиленное снабжение Египта советским оружием и диверсионные акты террористов снова поставили под угрозу безопасность Израиля и повлекли за собой Синайскую кампанию, которую БГ провел, координируя военые действия с Францией и Англией. 29 октября 1956 израильская армия двинулась на юг и в течение 6 дней заняла Синайский п-ов и полосу Газы, нанеся сокрушительный удар египетской армии. Однако под давлением США и СССР правительство БГ было вынуждено возвратить эти территории Египту, предварительно обеспечив пребывание на них подразделений ООН для предотвращения развязывания военых действий с этих территорий в будущем.

В предвыборной кампании 1959 БГ ратовал за систему выдвижения кандидатов по избирательным округам в противоположность существовавшей системе пропорционального представительства, при котором вся страна являлась как бы одним избирательным округом. Он считал, что система выборов по округам предотвратит раздробление израильской общественности на мелкие группировки и устранит необходимость формирования коалиционных правительств, основанных на компромиссах. Однако взгляд БГ не только не был одобрен большинством Кнесета, но и вызвал разногласия в партии Мапай. Это ознаменовало начало разлада между БГ и его партией.

В сентябре 1960 в центре внимания общественности страны стало "дело Лавона". Пинхас Лавон, занимавший пост министра обороны во время отставки БГ, требовал снятия с себя ответственности за провал израильской разведки в Египте в 1954. Комиссия, изучившая соответствующие документы, освободила его от этой ответственности. БГ отказался признать решение комиссии и в январе 1961 подал в отставку, предложив партии выбрать между ним и Лавоном. После серьезных разногласий в партии центральный комитет Мапай принял решение сместить Лавона с поста генерального секретаря Гистадрута. После очередных парламентских выборов в августе 1961 БГ вновь возглавил правительство. Однако трения между БГ и партией продолжались, и в июне 1963 БГ снова вышел из правительствава, рекомендовав Леви Эшкола в качестве своего преемника. В 1964 БГ потребовал судебного рассмотрения "дела Лавона", считая это своим долгом и вопросом первостепенной важности. В январе 1965 Мапай отклонила это требование, и на выборах в Гистадрут и Кнесет БГ выступил с самостоятельным "Списком рабочих Израиля" ("Решимат по'а-лей Исраэль", сокр. Рафи). Этот список получил 12 % голосов в Гистадруте и провел 10 депутатов в Кнесет. После Шестидневной войны партия Рафи вместе с Мапай и Ахдут ха-авода объединились в Израильскую партию труда. БГ не вступил в объединенную партию. На выборах в октябре 1969 он стоял во главе "Государственного списка" ("Решима мамлахтит"), получившего всего четыре мандата. В следующем году БГ оставил Кнесет. Окончательно отказавшись от участия в политической жизни, он noлностью посвятил себя литературной работе в уединении в киббуце Сде-Бокер.

БГ представляет собой монументальную фигуру, олицетворившую бурный период современной истории еврейского народа. Таким воспринимали его не только выдающиеся политические деятели Америки и Европы, с которыми он встречался (Трумэн, Кеннеди, Аденауэр, де Голль), но и многие представители европейской литературы, науки и искусства, навещавшие его в Сде-Бокер. О БГ опубликовано множество книг на разных языках. Смерть его вскоре после Войны Судного дня была воспринята в Израиле как символ конца целой эпохи. Непоколебимая вера в национальное возрождение еврейского народа, достигаемое его созидательным трудом на своей родине, явилась основой мировоззрения БГ. Судьба народа, по мнению БГ, решится только в Эрец-Исразль. Он категорически отрицал возможность цельной и полнокровной жизни в диаспоре. Решающими факторами процесса возрождения он считал алию, заселение земель и оборону. В слиянии социализма с сионизмом БГ видел путь к осуществлению идеалов древних пророков Израиля. Не удивительно, что БГ посвятил столь много сил и времени изучению Библии, не только как первоисточнику еврейской культуры, послужившему "светочем народам", но и как стимулу к возрождению Израиля в наш век. БГ верил, что и в наши дни Израиль сможет служить примером для всего цивилизованного мира в создании новых форм обществ, жизни и хозяйственной деятельности, в развитии науки и культуры и в воспитании человека нового типа, свободного от комплексов, порождаемых социальным и национальным неравенством, и гармонично сочетающего в себе интеллектуализм и тягу к физическому труду. Заботой о создании идеального общества и цельной человеческой личности объясняется также интерес БГ к произведениям Платона, Спинозы и к буддизму.

Оценка БГ как политического деятеля по сей день вызывает споры. Импульсивность и темперамент БГ нередко приводили его к бурным столкновениям с политическими противниками. Его политическая борьба нередко принимала сугубо личный характер. Оставаясь всегда верным своему мировоззрению, БГ, однако, в решении практических вопросов сочетал идеализм с прагматизмом. Блестящий оратор, публицист и полемист, БГ умел ориентироваться в запутанных ходах партийной борьбы при демократическом cтрое. С одной стороны, БГ предпринимал решающие шаги в самые критические моменты, несмотря на давление могущественных держав (как, например, при провозглашении Государства Израиль), а с другой — после пламенных речей следовали расчетливые мероприятия осторожного дипломата (борьба с британскими властями, дипломатические шаги в ходе Войны за Независимость и после нее, период Синайской кампании). Способность БГ смело принимать решения первостепенной важности приводила его к так называемой "личной дипломатии", к тому, что его соратники и коллеги в правительстве, партии и в Кнесете были не раз поставлены перед свершившимся фактом (Синайская кампания, поставка оружия из Западной Германии, постройка атомного реактора в Димоне), и в этом одна из причин, приведших в конечном счете к политической изоляции БГ после долгого периода отношения к нему как к народному вождю в самых широких слоях общества.

Воспоминания, письма и сборники статей БГ неоднократно издавались на иврите и других языках. На русском языке опубликован сб. "Избранные отрывки из речей и статей" (Тель-Авив, 1973).