"Анна Политковская. Путинская Россия " - читать интересную книгу автора

институтов - продолжает оставаться типичным лагерем за колючей проволокой
для бессудно заточенных туда молодых граждан страны. С соответствующими,
подчеркнуто тюремными, правилами общежития, насаждаемыми офицерами. Где
"мочить в сортире" (первый, при восшествии на кремлевский престол,
провозглашенный Путиным лозунг борьбы с внутренними врагами) - главный
метод воспитания.

Возможно, это нравится нашему нынешнему президенту, у которого
подполковничьи погоны и две дочки дома, которым не придется служить в такой
армии. Но всем нам (кроме офицерского сословия, прекрасно себя чувствующего
в роли паханов-беспредельщиков) от этого очень плохо. Особенно тем, у кого
родились сыновья. Тем более тем, у кого они достигли призывного возраста,
и, значит, совсем нет времени дожидаться армейских реформ, так давно
обещанных обществу и традиционно пробуксовывающих. И эти сыновья рискуют
уйти от нас прямиком либо на Камышинский полигон, либо в Чечню, либо еще
куда-то, откуда дороги нет.

Часть вторая. Наше новейшее средневековье, или Военные преступники
Всея Руси

В России есть два типа современных военных преступников - чьи деяния
связаны со второй чеченской войной, начавшейся в августе 1999 года. Как раз
тогда ж Владимир Путин был назначен президентом Ельциным премьер-министром
страны. Война длилась все время первого президентского срока Путина и не
прекратилась до сих пор.
Дела о военных преступлениях имеют одну сходную черту - все они
идеологические. Как говорится, "закон отдыхает". Те, кто осужден, получили
свои приговоры не в соответствии с юридической процедурой, основанной на
законах, а следуя порывам идеологических ветров, которые дули из Кремля на
момент их осуждения.
Итак, первый тип - сюда входят военные преступники, которые
действительно воевали. С одной стороны, из числа федеральных
военнослужащих, участвовавших в так называемой "антитеррористической
операции" в Чечне. С другой стороны, боевики - те, с кем воевали федералы.
Первых отмывали от преступлений. Вторым юридически неряшливо натягивали
преступления. Первых правосудие (прокуратура и суд), даже при наличии
доказательств вины (а это тоже большая редкость, когда прокуратура даже
собирала против них доказательства), выводило из-под удара. Вторых
втаскивало под самый жесткий из возможных приговор.
Самый известный "федеральный" пример - дело полковника Буданова,
командира 160-го танкового полка Министерства обороны России, 26 марта 2000
года (в день выборов президента Путина) похитившего, изнасиловавшего и
убившего 18-летнюю чеченскую девушку Эльзу Кунгаеву, жившую в родительском
доме в селении Танги-Чу, на окраине которого был временно дислоцирован полк
командира Буданова.
Самый известный пример осужденного военного преступника-боевика -
Салман Радуев. Радуев - один из знаменитых чеченских полевых командиров,
бригадный генерал, совершавший террористические рейды еще с первой
чеченской войны, командующий так называемой "Армией генерала Дудаева" - был
пойман в 2001 году, осужден к пожизненному заключению и при невыясненных