"Анна Политковская. Путинская Россия " - читать интересную книгу автора

нанесенного ей Министерством обороны морального вреда, что "не было
объективной возможности" забрать тело ее сына), Ушкалой был полностью
освобожден "от боевиков", селение "перешло под контроль" федералов...
Хорошо, пусть так... Но и 24 февраля военные подобрали в Ушкалое тела
только шести из семи прорывавших окружение! Подобрали - и уехали. А
седьмого - нет. Этим "седьмым" и был Левурда. Не найдя его, они опять
забыли про него...
Мать дома билась в истерике. То единственное письмо, напомню, пришло к
ней 7 февраля, и с тех пор ничего - ни весточек, ни сына, ни информации, ни
ответов на вопросы. Даром что Министерство обороны отсылало всех подобных
на свою "горячую линию", это мало что меняло, с тамошними дежурными
офицерами - все равно как с компьютером поговорить о своем неумолимо
надвигающемся горе. "Старший лейтенант Левурда Павел Петрович в списках
погибших и пропавших без вести не значится", - вот что они отвечали, и все.
Ни слова сверх того.
Такие "исчерпывающие" тексты с "горячей линии" слушала Нина Ивановна
несколько месяцев подряд. Самое гадкое в том, что даже тогда, когда она
самостоятельно нашла Пашины останки. В самый последний раз мать позвонила в
Министерство обороны, на "горячую линию" - не поверите - 25 августа, через
полгода с момента официального уведомления о смерти и уже после того, как
нашла и опознала, без всякой помощи полка, Пашино - "седьмое", тело, и,
значит, отцы-командиры все пребывали и пребывали в своей "забывчивости", и
потому информацию в центральный аппарат не обновляли...
Впрочем, по порядку. 20 мая, через три месяца после тех боев,
сотрудники временного отдела внутренних дел Итум-Калинского района (местная
милиция) обнаружили в Ушкалое "захоронение, в котором находился труп
мужчины с признаками насильственной смерти". Так они зафиксировали в своем
протоколе.
Однако, как уж там все получилось - наверное, виновата опять же наша
извечная, равнодушная к человеческой судьбе, преступная суета, - и только 6
июля, спустя еще полтора месяца ежедневных звонков Нины Ивановна и на
"горячую линию", и в местный военкомат, итум-калинские милиционеры наконец
написали специальную на этот случай бумагу на поиск - "ориентировку-задание
№ 464", что-де у них в мае обнаружен труп с такими-то признаками.
19 июля "ориентировка" наконец дошла до Брянского уголовного розыска -
потому что Павел уезжал на войну из последнего отпуска именно из Брянска, и
Нина Ивановна, бросаясь во все возможные инстанции, подала официальное
заявление на розыск без вести пропавшего сына (он таковым же стал
числиться) именно в брянскую милицию. И 2 августа (когда даже с момента
обнаружения тела в Ушкалое прошло уже два с половиной месяца) домой к
Пашиным родителям пришел обычный милиционер из обычного районного отдела
милиции - оперуполномоченный Абрамочкин.
Дома была одна 14-летняя девочка - внучка Нины Ивановны, племянница
Павла, дочка его старшей сестры Лены. Милиционер Абрамочкин что-то
расспрашивал у нее о Паше, выяснял, какие вещи у него были с собой, и,
наконец, был очень сильно удивлен, что попал в семью военнослужащего...
Оказалось, он был уверен, что речь идет просто о парне, который неизвестно
зачем подался в Чечню и там погиб...
Когда девочка объяснила, что их Паша - офицер, официально попавший в
зону "антитеррористической операции", что их известили о его гибели, но