"Ирина Николаевна Полянская. Бедное сердце Мани" - читать интересную книгу автора

Ирина Полянская.

Бедное сердце Мани

---------------------------------------------------------------
© Copyright Ирина Полянская
Email: antic(a)comail.ru
Date: 24 Dec 2003
---------------------------------------------------------------



то и дело стучит всеми своими створками и ставнями, и в него, как птицы
- то как голуби, то как вороны, - влетают мальчики и мужчины; иногда влетают
как голуби, а отлетают как вороны, иногда сталкиваются, так что пух и перья
летят, и высоко над Маниной головой вьются в небе кудрявые облака. Должно
быть, сердце Мани не просто сердце, которое толчками посылает кровь по всему
телу: временами оно переполняет Маню, стук его отдается в кончиках ногтей, в
случайно оброненной чужим окном мелодии, гул его заглушает настойчивый звук
улицы, вкрадчивые шаги уходящей молодости. Маня, сквозь сердце которой
вечные птицы любви осуществляют свой перелет, ничего не помнит, занятая
заботой свивания гнезда внутри своей мечты, забывает поспать, так что где-то
на улице, в сквере вдруг опустится на скамейку от слабости или, прибирая
свой дом, падет на кровать точно замертво и на пару часов выходит из
собственного сердца, как водолаз из батисферы, и медленно отплывает от него,
огибая потонувшие суда. Но вот телефонный звонок крючком за губу выдергивает
ее из сна: она летит на золотой благовест босая, хватает трубку, и лицо ее
гаснет, точно вместо ожидаемой "каста дивы" она слышит "Последние известия",
хотя это с ней говорю я, ее все-таки подруга. Услышав Манин взметнувшийся и
тут же погасший голос, я догадываюсь, что она опять полюбила, что сердце в
ней выросло, как на дрожжах, оно стоит у нее в горле и потому ее речь глуха
и невнятна. "Да, спасибо, - роняет Маня нетерпеливо. - Нет, спасибо. Ой да
ладно, я все помню!" - отвечает она, когда я напоминаю ей о работе, что она
затягивает сроки и ее могут запросто шугануть из нашей конторы. И Маня с
некоторой брезгливостью торопливо кладет трубку.
Она уже знает: как бы тело ни припало к телу всем распластанным
существом кожи, каждой ненасытной ее порой, что-нибудь да останется снаружи,
на поверхности, и душа не перетечет в родную душу свободно, как река в реку,
стало быть, их совсем надо лишиться, тел, и тогда любовь наконец
осуществится. Сердце ее превратилось в один разверстый, остановившийся
взгляд, который, напрягшись всеми своими калейдоскопическими смотрилищами,
все равно не может проникнуть внутрь другого сердца. Ощетинившаяся тьма
смотрит ей в лицо: мертвый, фосфорический блеск телефона. Счастье и
несчастье, два одновременных, одинаковых по силе чувства, раскачивают
сердце, как качели, и ее сотрясает озноб. "Виталя, Виталя!" - зовет она со
всей силой сплотившегося, слившегося в душе счастья и несчастья, не может
быть, чтобы там, в своей темноте, он сейчас не вскочил как ужаленный. Жизнь
в единый миг переправилась на другой берег и оттуда смотрит на нее с
укоризной. Что Мане ее укоризна! Что все люди, вместе взятые! Она вчера на
сон грядущий, как чудную книгу, читала его! Но сейчас все, что она только