"Ирина Николаевна Полянская. Мама" - читать интересную книгу автора

Ирина Полянская.

Мама

---------------------------------------------------------------
© Copyright Ирина Полянская
Email: antic(a)comail.ru
Date: 24 Dec 2003
---------------------------------------------------------------



Я держала мамину когда-то полную, упругую и теперь еще сильную руку,
точно ее рука, только она могла вытащить меня из пучины отчаяния, а другая
моя рука была свободна, из нее только что выпала рука моей дочери, которую
унесли. Я держала мамину жесткую руку, точно через нее крепила единство со
всеми родными, далекими предками, со всем своим родом, всеми теми, кто,
сцепившись руками, не даст моей дочери уйти. Темная рука моей мамы была их
рукою, силы ее были невелики, но за нею стояли наши ушедшие в землю родные,
поэтому я как клещами сомкнула пальцы на ее запястье и не давала себе
забыться сном, чтобы моя дочь не ускользнула в яму этого сна, я должна была
бодрствовать и во имя всех поколений держать ее жизнь в руке. Темнота
вибрировала под моими веками, и по ней пробегали сиреневые искры, и я снова
раскрывала глаза, цепко держа жизнь моей дочери на привязи.
Еще вчера вечером она просто чувствовала недомогание, хныкала,
поскрипывала, чмокала губами, требуя соску, ночью нас забрала "скорая", но
некому было помочь: шла ночь с субботы на воскресенье, и на шесть отделений
дежурил один измученный врач. К вечеру этого дня ей стало совсем плохо, и ее
положили на капельницу и долго не могли попасть иглой в вену. Она вдруг
перестала кричать, как кричала до этого, жалобно, надрывно, беспомощно, и
стала смотреть и смотреть на меня своими серыми глазами. Когда она родилась
и ее впервые принесли ко мне покормить, я восторженно взяла ее на руки и
вдруг встретилась с ее взглядом, это было так удивительно, точно заиграла
неожиданная музыка. И вот тогда, когда ей наконец попали в вену, она стала
молча, тихо, неотрывно смотреть на меня невыносимым взглядом, и душа моя
никак не могла разорваться от муки, потому что случившееся все еще казалось
недействительным. Мне хотелось выколоть себе глаза, чтобы ничего не видеть.
Через полчаса ее унесли в реанимацию, а я вышла на больничное крыльцо
и, увидев стоящую с испуганно поднятым лицом маму, припала к ней и завыла.
Мама, глубоко неверующий человек, всю жизнь посвятивший науке, не верящий ни
в бога, ни в мир иной, ни в переселенье душ, заклинающим жестом простерла
руку и грозно вскричала: "Нет, нет! Бог не допустит! не смей об этом и
думать!" И тут-то я вцепилась в ее руку. Мы сели на широкую скамью перед
дверьми реанимационного отделения. Потом мы валетом легли на эту скамью, но
я все так же крепко держала ее руку, боясь соскользнуть в сон.
И вдруг ясное утро ударило меня по глазам прежде, чем я осознала, что
мамы нет рядом, а я сжимаю свою собственную окоченевшую руку. И я вскочила в
таком тесном ужасе, точно меня живую похоронили, и два окна реанимации двумя
пустыми бельмами посмотрели на меня: два белых запечатанных письма. И все
это произошло за считанные секунды. Я тут же увидела маму: она выскочила из