"Виктор Положий. Игра в миражи (Повесть) (Искатель N 4 1987)" - читать интересную книгу автора

"Где же здесь дверь?" - подумал Луно. Но дверь открылась сама, в проеме
стоял Бастос, как будто поджидал Луно - видно, услышал скрип половиц или
получил другой какой-то сигнал.
- Здравствуйте, коллега, - любезно, даже весело сказал шеф столичной
полиции, плотно закрывая обтянутую изнутри дерматином дверь, А комнатка -
два на два - еще и без окон, свет, правда, горел поярче, чем в коридоре.
Вдоль очной стены стояли диван, журнальный столик и старый стул. - Знаете,
где вы сейчас оказались? Но сперва садитесь на этого скакуна - поверьте, он
выдерживал людей потяжелей вас, - а я устроюсь на диванчике. И прошу
извинить, я немного надымил. Ведь вы не курите до сих пор, насколько мне
известно.
- Какие от "коллеги" секреты, - хмыкнул Луно.
- Именно! Видите, как повернула жизнь? Было время, выслеживал вас, а
теперь мы оба - на страже порядка и демократии. А вы, Луно, изменились.
- Зато вы, сеньор Бастос, как всегда, выглядите неплохо.
- Ха-ха. В мои годы не стареют и не молодеют. Последняя метаморфоза,
когда кладут в гроб. Так знаете, куда я вас пригласил? Здесь находится
полулегальный профилакторий некоей мадам Агухеро, где поддерживают тонус
уставшие от семейной жизни мужья. Кабинеты, разумеется, находятся в другом
места, в которое вход с улицы, а в этой каморке клиенты пережидают, если
опасаются нежелательных встреч.
- Вполне приличное место, - согласился Луно.
- Только беда - отсутствует вентиляция. Чувствуете?
- Ничего страшного: я непривередлив.
- А меня в последнее время постоянно преследует запах горелого. Видно,
пора и честь знать. До выборов еще как-то лямку дотяну, а дальше - баста.
Всех воров и бандитов не переловишь.
- А что, очень пахнет жареным?
- Очень, - серьезно ответил Бастос. - И пусть вес на склоне лет святой
Франциск убережет от того, до чего докатился я. Пусть вам не приведется
воевать с сумасшедшими, как пришлось мне. Нет, на пенсию! Аль Капоне.
Вельвет... Сумасшедшие и раньше попадались: одни и в самом деле спятили, в
другие только прикидывались. А эти... На предварительном допросе террористы
корчили из себя черт знает что, и нам стало ясно, что без экспертизы не
обойтись. Записывающая аппаратура выключается, все расходятся, чтобы быстро
организовать экспертизу, с теми недоумками остается один охранник. Ну, и я,
дело ясное, сижу и от нечего делать пытаюсь вызвать их на откровенность. Аль
Капоне молчит, вступать в болтовню с полицейской ищейкой ему не позволяет
гордость - такому, как он, аристократу от рождения, сразу подавай
генерального прокурора и дюжину адвокатов. А у Вельвета начинается словесное
недержание, похоже, вскоре "поплывет". Ребята, говорю, а вы ничего лишнего
не покурили? Э-э, говорит Вельвет, я не дурак, идя на дело, баловаться
травкой. Вот они - Аль Капоне со Шнурком - не отказались от подсунутых
пилюль, а я только вид сделал, что глотнул, а сам пилюли положил за
воротник, чтобы заняться ими после "дела", но потерял, когда нас брали; вот
почему они уснули, а я только прикидывался спящим, а сам все видел и слышал.
Кто же вам давал пилюли, спрашиваю, и где это было? Ха-ха, там открытое
небо, на плантации растет кофе и работают психи, вокруг колючая проволока, -
я не такой дурак, чтобы ничего не помнить! Конечно, вы большой умница, это
ясно, может, помните, что было дальше? Еще бы! Нас положили в закрытый