"Вера Полозкова. Стихи разных лет " - читать интересную книгу автора

что все всегда могла и без них, и именно это, кажется, и губит тебя.
Они уйдут, и никогда не узнают, что каждый раз, когда они кладут
трубку, ты продолжаешь разговаривать с ними - убеждать, спорить, шутить,
мучительно подбирать слова. Что каждый раз когда они исчезают в метро,
бликуя стеклянной дверью на прощанье, ты уносишь с собой в кармане тепло их
ладони - и быстро бежишь, чтобы донести, не растерять. И не говоришь ни с
кем, чтобы продлить вкус поцелуя на губах - если тебя удостоили поцелуем.
Если не удостоили - унести бы в волосах хотя бы запах. Звук голоса.
Снежинку, уснувшую на ресницах. Больше и не нужно ничего.
Они все равно уйдут.
А ты будешь мечтать поставить счетчик себе в голову - чтобы считать,
сколько раз за день ты вспоминаешь о них, приходя в ужас от мысли, что уж
никак не меньше тысячи. И плакать перестанешь - а от имени все равно будешь
вздрагивать. И еще долго первым, рефлекторным импульсом при
прочтении/просмотре чего-нибудь стоящего, будет: "Надо ему показать."
Они уйдут.
А если не захотят уйти сами - ты от них уйдешь. Чтобы не длить ощущение
страха. Чтобы не копить воспоминаний, от которых перестанешь спать, когда
они уйдут. Ведь самое страшное - это помнить хорошее: оно прошло, и никогда
не вернется.
А чего ты хотела. Ты все знала заранее.
Чтобы не ждать. Чтобы не вырабатывать привычку.
Они же все равно уйдут, и единственным, что будет напоминать о мужчинах
в твоей жизни, останется любимая мужская рубаха, длинная, до середины
бедра - можно ходить по дому без шортов, в одних носках.
И на том спасибо.
Да, да, это можно даже не повторять себе перед зеркалом, все реплики
заучены наизусть еще пару лет назад - без них лучше, спокойнее, тише, яснее
думается, работается, спится и пишется. Без них непринужденно сдаются сессии
на отлично, быстро читаются хорошие книги и экономно тратятся деньги - не
для кого строить планы, рвать нервы и выщипывать брови.
И потом - они все равно уйдут.
Ты даже не сможешь на них за это разозлиться.
Ты же всех их, ушедших, по-прежнему целуешь в щечку при встрече и очень
радуешься, если узнаешь их в случайных прохожих - и непринужденно так:
здравствуй, солнце, как ты. И черта с два им хоть на сотую долю ведомо,
сколько тебе стоила эта непринужденность.
Но ты им правда рада. Ибо они ушли - но ты-то осталась, и они остались
в тебе.
И такой большой, кажется, сложный механизм жизни - вот моя учеба, в ней
столько всего страшно интересного, за день не расскажешь; вот моя работа -
ее все больше, я расту, совершенствуюсь, умею то, чему еще месяц назад
училась с нуля, участвую в больших и настоящих проектах, пишу все сочнее и
отточеннее; вот мои друзья, и все они гениальны, честное слово; вот...
Кажется, такая громадина, такая суперсистема - отчего же это все не приносит
ни малейшего удовлетворения? Отчего будто отключены вкусовые рецепторы, и
все пресно, словно белесая похлебка из "Матрицы"? Где разъединился
контактик, который ко всему этому тебя по-настоящему подключал?
И когда кто-то из них появляется - да катись оно все к черту, кому оно
сдалось, когда я... когда мы...