"Преступление по-китайски" - читать интересную книгу автора (Лондон Мэри)Глава 9Вэнь Чжан накрыл сэру Айвори и старшему инспектору в самой старой части кухонь — на длинном, начищенном до блеска деревянном столе. В огромном камине полыхал огонь, обогревая залу, иначе там было бы холодновато. Поскольку кухни располагались в подвальном помещении, там не было ни одного окна, откуда снаружи проникал бы свет. Электрическое освещение было скудным, поэтому пришлось зажечь еще пару светильников, что придавало обстановке несколько театральный вид: Дугласу Форбсу это не понравилось, зато сэр Малькольм был в восторге. — Не кажется ли вам, что все эти старинные кухни уж больно смахивают на склепы? — спросил старший инспектор, принимаясь за дичь, которую подала все еще заплаканная Бетти. — Представьте, что вы в восемнадцатом веке, добрый мой Дуглас. Тем более, здесь все к тому располагает. А этот Чжан совсем неплохой режиссер. — Кстати, а что вы имели в виду, когда недавно говорили про спектакль в спальне? — Вещи на постели, арбалет… По-моему, уж слишком все это по-китайски. — А я, — убежденно заявил Форбс, — хоть этот Мелвилл мне и не по душе, я считаю, насчет Чжана он, похоже, верно подметил. Как ему было не завидовать Брайану, своему, так сказать, названому брату? — Поживем — увидим, — с сомнением заметил сэр Малькольм. — А пока я горю желанием повидаться с госпожой Джейн Уоллес и, помимо всего прочего, спросить у нее позволения наведаться в большую библиотеку в правом крыле замка. Там хранятся настоящие сокровища. Самое прекрасное в Великобритании собрание альдин.[7] — В правом крыле замка теперь музей, — пояснил старший инспектор. — Вот погода наладится, и наведаемся. В прошлом году госпожа Форбс, моя жена, хотела сводить туда детишек. Она не устает повторять, что музеи — душа королевства. Уоллесы, по-моему, пускают туда посетителей, чтобы немного подзаработать. — Уход за таким памятником обходится совсем не дешево, — заступился за хозяев сэр Айвори, — и, несмотря на дотации из королевской казны и поддержку Академии изящных искусств, Уоллесам, очевидно, и самим приходится стараться, чтобы поддерживать этот архитектурный памятник в должном состоянии. И надо это учитывать. — Так вы считаете… — Нет, Дуглас, я ничего не считаю. Я просто наблюдаю. В эту самую минуту появился Чжан вместе с Бетти. Юная служанка опустила голову, точно провинившаяся девочка. — Бетти будет говорить Скотланд-Ярду. Вэнь Чжан просить Бетти все говорить Скотланд-Ярду. — Что говорить? — по-отечески заботливо спросил старший инспектор. — Я слушаю, дитя мое, ведь Чжан сказал, вы хотите нам что-то сообщить. Бетти подняла полные слез глаза сперва на Форбса, потом на сэра Малькольма. И после недолгих колебаний вдруг решилась: — Я это насчет господина Мелвилла. Я убирала кровать господина Мелвилла. Только не говорите ничего господину Мелвиллу. — Ну конечно, — заверил ее Форбс, — Скотланд-Ярд умеет не только слушать, но и держать язык за зубами. — Так вот, убираю я, значит, постель, а господин Мелвилл в это время брился в ванной этим… как его, огромным ножом, у нас в деревне такие еще тесаками называют. Надо сказать, господин Мелвилл встает поздно и любит всем тут в замке командовать. А я просто хотела пододвинуть его сумку, чтобы не мешала обойти кровать. И тут вдруг он, все лицо в мыле, да как закричит. Не трогай, мол, сумку, говорит, а в руке-то у него этот самый тесак. Я перепугалась и тоже в крик. А тут в спальню господина Мелвилла прибежал господин Брайан. — Девица замолчала и, вздрогнув, заговорила шепотом, словно боялась, как бы ее кто ни услышал: — И тогда господин Брайан наговорил господину Мелвиллу разные слова, обозвал гнусным типом, сказал, что не желает его больше видеть в замке и прогонит прочь, чтоб ноги его тут не было, и еще наговорил всякое такое — в смысле господин Брайан. А я взяла и рассказала Чжану все, что господин Брайан сказал господину Мелвиллу, и Чжан велел мне обо всем сообщить Скотланд-Ярду. — И правильно сделали, дитя мое. Вы тоже, Чжан. Не бойтесь, мы ни слова не скажем господину Мелвиллу. И хватит лить слезы. — Она бояться, что ее выгнать с работы, и Вэнь Чжан тоже бояться. Теперь здесь хозяйничает господин Мелвилл. Змея скользит меж камней. — Да, — кивнул старший инспектор, — понимаю. Вы боитесь, что он имеет влияние на госпожу Джейн Уоллес. — Вы хорошо понимать. По приказанию китайца юная Бетти ушла, а сам он остался ждать, пока сыщики закончат трапезу. Чжан стоял в сторонке во фраке, в белой сорочке с бабочкой в позе заправского дворецкого, стараясь во всем походить на старого английского мажордома, но у него это не получалось, потому как в столь странном для китайца обличье он ощущал себя явно не в своей тарелке. — Господин Вэнь Чжан, — начал сэр Айвори, — я лично благодарен вам за ваши старания. Как вы, должно быть, знаете, я не из Скотланд-Ярда. И нахожусь здесь постольку, поскольку приходился другом вашему благодетелю лорду Уоллесу, которого вы глубоко почитаете. Потом, без вашей помощи нам никак не обойтись. Сын лорда Роберта убит. И лорд Роберт, можете не сомневаться, хочет, чтобы убийцу его сына нашли и наказали. Так я могу на вас рассчитывать? — Вэнь Чжан верен желанию лорда Роберта. — Замечательно. В таком случае, господин Вэнь Чжан, ответьте, положа руку на сердце, известно ли вам, что у китайцев означают восемь ценных предметов? Дуглас Форбс тотчас извлек свой блокнот в мягкой обложке и записал: «Восемь ценных предметов». — Вэнь Чжан плохо знать китайские обычаи. Он покинуть китайская семья совсем молодой. И помнить только восемь рисунков на стопе Будды. — Вы хоть изредка бываете в лондонской пагоде? — Вэнь Чжан ходить два раза в лондонскую пагоду вместе с Брайаном. Очень красивая. И Вэнь Чжан читать китайскую книгу про жизнь Будды. — Тогда, — сказал сэр Айвори уже громче и не сводя глаз с дворецкого, — вы не могли не заметить, что одна из двух книг, найденных на постели Брайана, была на китайском. — На ложе скорби Вэнь Чжан видеть ту самую книгу про жизнь Будды. Злодей положил книгу Вэнь Чжана на постель Брайана. — Где вы ее обычно держали? — Не держать. Она лежать на столике возле кровати в комнате Вэнь Чжана. Змея плюется ядом в тень, и птица очень боится. — Еще один вопрос: у кого хранятся ключи от правого крыла замка? У вас? — Госпожа Джейн хранить ключи в сундуке. Открывать весной, все мыть и чистить для гостей. Много гостей. Англичане любят старинные вещи. — И последний вопрос: в замке есть оружейная комната? — Комната с оружием, много оружия для гостей музея. Но старое оружие не то что совсем новое. Новое в комнате для стрельбы. Другая комната, не музей. — А где находится эта комната для стрельбы? — Павильон в парке. Закрыт на зиму. — Прекрасно. Ну что ж, спасибо за еду и за ответы, господин Вэнь Чжан. Дичь была просто восхитительная. — Я сказать кухарке. Госпожа Барнетт рада, когда гости рады. — Проводите нас, пожалуйста, к госпоже Барнетт. Мы поблагодарим ее лично. Они прошли в современную часть кухонь, где заправляла пышная госпожа Барнетт. Чжан представил ей посетителей и на пару с крошкой Бетти занялся сервировкой подносов для остальных гостей. Госпожа Барнетт принадлежала к числу тех властных хозяюшек, которые готовы вложить в стряпню традиционных блюд весь свой талант и сноровку и при этом поносить на чем свет стоит нынешние времена, призывая в свидетели небо и землю. По ее разумению, польза и здоровье могли быть только лишь от английской кухни. «Это еда моряков, и уж коль английский флот первый в мире…» — Госпожа Барнетт, цыпленок у вас получился просто замечательный, — позволил себе заметить старший инспектор. — Цыпленок! Но, господин, это же была цесарка, приготовленная на пару. По одному из моих излюбленных рецептов. Как я погляжу, вкусом нынче обижены даже в Скотланд-Ярде! — Вы, верно, приправили ее щепоткой имбиря и чуточкой кориандра? — осведомился сэр Айвори. Госпожа Барнетт посмотрела на него с явным почтением. — Надо же, господин! Это ж один из моих маленьких секретов. Да вы, вижу, знаете толк в стряпне. — Я и сам люблю готовить, — скромно признался сэр Малькольм. — А господин Брайан был гурманом? — Видите ли, я знала его с пеленок. И вдруг такая беда на наши головы. И кто только мог такое сотворить? Ведь он был такой честный, такой добрый. Правда, когда он стал постарше, то уже редко заглядывал на кухни. Весь день проводил в Лондоне, все в делах. А вечером обедал в маленькой столовой и после шел в гостиную к матушке, и это правильно, так ведь? Нам его теперь так не хватает. — А по выходным? — Видите ли, я знаю только то, что мне говорят. Он ездил верхом, играл в теннис, ухаживал за парком и даже два раза чуть не женился. Первую его невесту я, правда, не видала. Кажись, она была из высшего общества — дочка пастора или что-то в этом роде. А вторая… ну просто красавица! Я видала ее в парке. Настоящая принцесса, и в таких нарядах, ну прямо ах! Да вот что-то меж ними не заладилось. А мне бы так хотелось, чтоб у них все было ладно. Понимаете, родили бы малютку, и он бегал бы поиграть на кухни, как Брайан. — Госпожа Барнетт украдкой смахнула слезу краешком фартука и потом продолжала: — И то верно, я много чего помню в этом доме. — Значит, вы помните и приезд господина Вэнь Чжана. — Чжана? Он, знаете ли, славный малый. И лорд Роберт усыновил его, чтобы он стал британским гражданином. Он ни слова не знал по-английски, но был очень смышленый! В то время у нас еще служил старый дворецкий, дядюшка Крейвен, — он-то и обучил его всем своим премудростям, до того как сам ушел на покой. Вот так Чжан и вошел в наш дом. Понятное дело, он китаец, а китайцы не то что англичане, но что вы хотите? Как говорится, чего только не бывает на белом свете. — А какие у него были отношения с Брайаном Уоллесом? — Думаю, Брайану хотелось сдружиться с Чжаном еще больше, только это было непросто. Брайану приходилось поддерживать свое положение. Да и Чжану, по-моему, тоже хотелось сдружиться с Брайаном. Но он всегда держался от него на почтительном расстоянии. Вот только смерть лорда Роберта он переживал куда горше. Чжан и впрямь боготворил его. И был благодарен ему за то, что тот вытащил его из нищеты. Чжан привязался к нему точно собачонка, ни меньше ни больше. Ну а с Брайаном у них, конечно, все было по-другому. — А последнюю невесту господина Брайана вы видели? — Кажись, она китаянка и тоже красавица. У Брайана, надо признать, был хороший вкус. Все, что я тут вам рассказываю, дошло до меня от разных поставщиков и в основном от Тома Блэра, он привозит свежие продукты. Бывает у нас каждое утро. Редкостный проныра, знаете ли! — А что обо всем этом думала мадам Джейн Уоллес? — Она со мной ничем не делилась, как вы и сами, верно, догадываетесь. К тому же она дама не из болтливых. Отдаст распоряжения, и все. И мне это, заметьте, по душе. Она не лезет в мои кухонные дела. — Если мне понадобятся еще какие-нибудь сведения, я непременно загляну к вам снова, уважаемая госпожа Барнетт, — сказал напоследок сэр Айвори. — Да и вы уж не стесняйтесь: если вспомните что-то интересное в связи с нашим скорбным делом, непременно дайте мне знать. — Между стряпухами и поварами всегда было согласие! — бросила госпожа Барнетт на прощание, подмигнув сэру Малькольму, что вызвало у него улыбку, а у Дугласа Форбса — возмущение. Осмелиться подмигивать величайшему из умов Англии — какой позор! Кем она себя возомнила, эта кухарка, которая уже успела уязвить честь Скотланд-Ярда, грубо заметив, что блюдо, поданное на завтрак, было не из цыпленка. |
||
|