"Алексей Полстовалов. Холм " - читать интересную книгу автора

омрачены ожиданием страшной развязки, от которой не ушел еще никто из нашего
рода. Итак, бесцельно бродя по своей земле, и по старой привычке, смотря
себе под ноги, я внезапно осознал тот факт, что почва странным образом
изменила свой характер: вместо зеленой травы, нежно постриженной садовником,
я увидел серую, местами потрескавшуюся, неухоженную землю, на которой не
росла ни единая травинка, мертвую целину. Когда же я поднял глаза, они чуть
не вылезли из орбит: я обнаружил себя стоящим посреди огромного поля, коего,
я точно знал, не было и не могло быть ни в моих владениях, ни в чьих бы то
ни было соседских - оно бы просто не поместилось там. По своим размерам оно
более всего походило на степь, но в степи, как я слышал, должно хоть что-то
расти - хотя бы трава, здесь взору моему предстала мертвая пустыня. Тем не
менее, я как-то подспудно ощущал, что такого места не могло быть ни в одной
части известного человеку мира. Небо также переливалось странными, неземными
цветами, которые заставляли душу холодеть, а волосы шевелиться. Не было ни
жарко, ни холодно, но дышать было тяжело - легкие никак не могли захватить
достаточное количество воздуха, что вызывало тошноту.
Сперва я решил, что очутился на другой планете, мысль тогда не
показалась безумной, не было и страха, но потом пришло некое чувство, того,
что я нахожусь именно на Земле. Не знаю, откуда оно пришло, но вскоре оно
переросло в уверенность: да я находился на Земле. И самое чудовищное
заключалось в том, что с этой уверенностью пришел страх! Да, я предпочел бы
оказаться на любой планете за сотни миль от родной Земли, но только подальше
от этого места, названия которому я найти не мог. По-моему, я повалился на
землю без сознания. Когда я пришел в себя, первое, что я почувствовал, был
вернувшийся страх. Потом я ощутил какие-то странные толчки, идущие откуда-то
из-под земли, как будто кто-то пытался вырваться наружу. Это заставило меня
подняться на ноги, ибо невыносимо было лежать, прижимаясь ухом к земле, и
слышать эти глухие удары. Я зажал уши, чтобы хоть как-то заглушить их, но
они проникали в мозг не смотря ни на что... Когда я нашел в себе силы
оглянуть эту ужасную местность еще раз и окинуть ее более внимательным
взглядом, по возможности, очищенным от эмоций, я заметил, что пейзаж (если
можно было назвать то, что предстало моим глазам, этим мирным словом) был не
таким однообразным, как это могло показаться на первый взгляд: милях в трех
от меня, одинокий, как могила самоубийцы, возвышался холм. Он походил на
могильный курган, и первой моей мыслью было то, что удары эти шли из самого
сердца этого холма, производимые заточенными там в незапамятные времена
племенами. О, если бы я тогда знал правду! Но я пошел именно в направлении
холма. "Безумие", - скажете вы. Да, может быть, но что мне еще оставалось
делать? Ведь я знал, что еще несколько минут оцепенения в этом месте, где
даже воздух наполнен смертью, и мои и без того слабые нервы не выдержат...
Бездействие - вот что пугало меня даже больше, чем холм. Ибо бездействие
значило безумие, а нормальный человек никогда не поймет, что такое безумие
для того, кто ждет его всю свою сознательную жизнь... Кажется, что пора бы
уже смириться с волей жестоких богов, но надежда живет, хотя ты пытаешься
безуспешно задавить ее...
Не чувствуя ног, которые, казалось, онемели от страха, и весь дрожа от
какого-то непонятного возбуждения, я приближался к холму. Звуков, я помню,
не слышал, наверное, потому, что мой мозг просто отказался воспринимать их,
да и не было никаких звуков, кроме этих безумных ударов из-под земли. Перед
глазами плавали темные круги, и вообще свой путь до холма я помню плохо,