"Егор Полторак. Пират, еще один (детск.)" - читать интересную книгу автора

пленкой, и будет долго страшно задыхаться и ее вырвет напоследок в воду. А
колдун говорил:
- ...Для того, чтобы вернуть его сюда. Для этого надо в море, затем в
океан, а затем другие всякие радости... но фактически для вас никакой
опасности нет.
- В океан, - мама подумала, что совсем не умеет плавать, а до берега
там...
- Если вы будете так раздумывать, я вам помочь не смогу, хоть и колдун.
Я...
- Когда отправляться!
- В полночь, - пожал плечами колдун, - Вы готовьтесь, и, кстати, можете
вспомнить "Лежебоку". Океан - это не страшно.
Он поднялся по лестнице и уже уходил, когда мама крикнула ему вслед:
- А где мы встречаемся в полночь?!
- Вам ведь не на Лысую гору, - обернулся колдун, - Вам туда не нужно.
Конечно, здесь. Конечно. Почти у моря... И вспомните баржу, я разрешаю,
Володина.
Мама на всякий случай отошла от воды и стала водить пальцем по плитам
набережной, грязным, шероховатым, в трещинах, как в детстве - пальцем по
гранитным плитам.
Тогда мама не была мамой, потому что ей было девять лет. А самоходную
баржу звали "Лежебокой" - неофициально. Она возила песок мимо их дома, яростно
пыхтя и с явным отвращением. Понятно - ей хотелось плыть по морям, готовиться
к штормам, преодолевать опасности и служить домом экипажу. А здесь она
вынуждена не бояться бурь, потому что на Неве нет бурь, нет и опасностей,
кроме как если врезаться в опору моста, да разве врежешься, когда рулевой -
кандидат физико-математических наук и бывший докторант - каждый раз вычисляет
курс для автопилота, который сам сделал, с точностью до третьей цифры после
запятой. И не дом она команде, а убежище.
Еще были на барже: моторист-полиглот; бывший преподаватель филфака
универа; бывший иеромонах и десятиклассник вечерней школы для рабочей молодежи
Васька Гершензон, которого исключили из математической школы за то, что он
получил ответ на адрес школы от председателя Комитета по Нобелевским премиям.
В ответе председатель написал, что он не специалист, но что трое его
друзей-математиков через месяц разобрались что там к чему в формулах
уважаемого Васьки и сказали, что если б не одна неточность, уважаемому Ваське
надо было бы давать Нобелевскую премию. Но, к большому сожалению председателя,
Нобелевские премии за заслуги в области математики не присуждаются. Тем не
менее, он, председатель, будет рад поддерживать с Васькой знакомство и в
дальнейшем, если уважаемый Васька не возражает, и помогать чем можно, если это
ему понадобится, а уж о стипендии в Сорбонне или в любом другом месте
уважаемый Васька может не беспокоиться - пожалуйста. А также в письме были две
страницы формул и приветов от сорбонских друзей-математиков. Ну, Ваську из
школы, конечно, выперли.
Это внучке Нинке рассказывала бабушка, которая связала всем членам команды
по толстому серому свитеру, а они ей привозили молоко и творог из деревни с
верховьев Невы. А теперь она вязала им кофты английского стиля, только Ваське
выпендрежную - он попросил. Они дружили, бабушка и экипаж баржи.
С Нинкой команда тоже дружила, и иногда они отвозили ее в школу. И
моторист-полиглот говорил, что вот возьмут они ее и похитят и увезут в