"Егор Полторак. Пират, еще один (детск.)" - читать интересную книгу автора

- Позвать надо. Явятся те, кто о тебе больше думает, чем о себе. Позови?
- Кричать что ли надо? Эй! Привидения, где вы?!
- Не надо орать, ты думать умеешь? Вот и подумай про себя.
- А чего думать? Я их и так каждый день вижу - капитана да Федор Иваныча.
- Струсил все-таки! Я так и знала, что ты струсишь! Я тебя специально и
привела сюда для этого.
- Я так не трушу ничего!.. Просто я за тебя опасаюсь, затопчут тебя
привидения, - он хихикнул, - Затоптанная привидениями Салли. Знаешь, сколько
людей обо мне, наверно, за всю жизнь думали!
- Ты глупый, как все маленькие дети! И ты даже подумать про привидения
боишься, вот как ты трусишь! Привидения, это кто сейчас по-настоящему про тебя
думает.
Колька поднял гальку и, отклонившись, бросил ее в воду. Камешек подлетел
два раза и утонул.
- Хорошо! Но ты отойди, я при тебе не буду, - сказал он девочке.
Салли села на песок шагах в двадцати от него и отвернулась. А Колька стал
звать тех, кто думает о нем.
Долго никого не было, хотя он ждал, что появится капитан и улыбнется ему
ласково, а после хмурый дядя Федя в белом халате и с пистолетом под мышкой.
Придет с вязаньем бабушка. Увидит он кока, опять ошпарившего руку в шторм.
Моряки Ветра. Ну... Стасик и Женька - ведь они все время играли вместе в
футбол. Стасик и Женька... и он вспомнил Ленинград, и защемило внизу живота...
Тетя Люда, но нет, она не приходит, и добрый Мойсейка тоже нет. Их классная -
нет.
И он увидел маму, которая шла к нему по берегу, немного строго улыбаясь,
чтобы от слез в глазах не задрожали губы, а ее высветленные мягкие волосы
обвевали ее голову. А когда она повернулась на мгновение, чтобы кого-то
позвать из темноты, волосы наскоро легли как у вольного стрелка из Шервудского
леса - то есть это он так подумал, что она - вольный стрелок. Мама подходила,
и к ней подбежала девочка с широкими скулами и ясными глазами, в которых
распускались фонарики.
Колька, конечно, узнал Салли, но она была почему-то без пистолета, поэтому
он обернулся, чтобы увидеть, где она оставила пистолет. Но увидел девочку,
сидящую к нему спиной и перебирающую ракушки. Колька повернулся в сторону мамы
и Салли с ней, но их не было, только воздух дрожал, как от тепла у входа в
метро.
Вдали, вдали склянки отбили двенадцать. Салли подошла к Кольке и,
нахмурившись, сказала, что пора, а то опоздают к обеду, и она стала смеяться
над ним, увидев, что он плачет.
Когда они шли между скалами, Салли вдруг испуганно вскрикнула, указав на
бледную тень у пещеры, совсем не страшную. Колька пошел вперед, к тени, и
вернулся и сказал, засовывая пистолет за широкий пояс, что это только тень. И
Салли расплакалась, потому что она подумала, что это... Кащей бессмертный. Но
Колька не смеялся над ней - ведь девчонкам плакать можно, потому что они так
устроены. И конечно, потом Колька и Салли смеялись над этим Кащеем - откуда
ему здесь взяться, бедолаге!

- Вперед, пират! - воодушевленно забасил Федор Иваныч, увидев детей.
Федор Иваныч сидел на здоровенном дубовом сундуке, закрытом на три
проржавевших замка и охваченном пятью стальными полосами. Он сидел перед