"Николай Полунин. Коридор огней меж двух зеркал (повесть 2)" - читать интересную книгу автора

оболтуса тоже. И Черноглазку, когда она проснется. И относительно нее
делай, пожалуйста, как я велел. Так. Ну, меня, возможно, не будет
несколько дней...
Он тщательно надел заранее подготовленный пиджак и сошел по
лесенке в гараж.

- Вы проживете долгую и счастливую жизнь.
"Да? - подумал Питер. - И за каким же мне это дьяволом, хотел бы
я знать?" Вслух он сказал:
- Вы щедрый человек, док. Ваши рецепты великолепно звучат. А о
рекомендациях целительно уже только думать.
- Да. Ха. Ха, ха, ха, - речитативом сказал врач.
(Йозеф Боль, общее обследование и профилактика, вызов - прочерк,
код - прочерк, Сиреневая, блок 81-А, Хальдбад, практику оставил четыре
года назад; последнее - решающий аргумент. Питер представил себе, как
он взялся за нижнюю губу, придающую ему сходство с добрым, ироническим
верблюдом).
- Да, я понимаю, - сказал врач. - Я понимаю вас. И тем не менее.
Постарайтесь, пожалуйста, в течение трех недель, ну хотя бы двух,
проникнуться искренней заботой о своем организме. Дышать горным
воздухом. Играть со старичками в крикет. Ни о чем не думать. Все эти
телешарады, "умный круг", газеты, сенсации...
- Я не читаю газет, док.
- А вот это похвально. С медицинской точки зрения - очень, очень
похвально... Ну и, разумеется, никаких перепрыгиваний часовых поясов,
никаких перегрузок... А? Что вы сказали?
Горный воздух. Неделю назад я наглотался его вдосталь. Боже, всего
неделю. Шесть дней.
Питер осторожно застегнул пиджак на одну пуговицу, осторожно повел
плечами. Вышел из-за ширмы, китайской, кажется, подлинной, где
одевался.
- Я говорю, что мне все у вас нравится. Очень как-то уютно.
По-домашнему. Мне представлялось, что в наше время такого уже не
бывает.
- Что вы. Мы вечны. Как вечны вы, не выполняющие наших назначений.
- Док, мне чертовски неловко, что я потревожил вас. Но я не знал.
Всевышний свидетель - не знал. Мне давным-давно порекомендовали вас,
и теперь вот... а вы уже не практикуете. Зато я обязуюсь быть
послушным.
Иронический верблюд собрал лоб в морщины.
- Честное слово.
- Угу. Понятно. Хорошо. Безусловно верю. - Доктор отвернулся, и
Питеру сделалась видна одна спина его в вязаной растянутой кофте,
которая болталась, как на вешалке, и седые лохмы вокруг желтой
костяной лысины. - А приступы... ваши приступы не должны повториться.
По-видимому, они есть результат переутомления. Я тут вам кое-что...
дам. Вот, по капсуле через два дня на третий. Если и пропустите -
ничего страшного, только примите сразу же следующую.
И провожая, у самой портьеры, тяжелой и пыльной:
- А вы знаете, ведь так вот ошибаются... не вы один. Люди помнят