"Н.Г.Полунин. Цербер" - читать интересную книгу автора

"Визия" была странной, ни на что прежнее не похожей. В ней
присутствовало нечто, не испытанное прежде, точно он на время очутился в
том, кого ему показывали, в этой женщине, смотрел ее глазами, чувствовал
чужое, как свое. Такого еще не бывало.
Незнакомая песня на фоне взлетающих и садящихся военных самолетов.
Тихая, беспомощная, отчаявшаяся.
Этот вид отчаяния был ему знаком, сродни его собственному, пережитому
и задавленному в себе когда-то.
Михаил поглядел на белые незагорающие шрамы у себя на запястьях и
локтевых сгибах. Шрамов было по нескольку и на левой и на правой руке.
Тупая игла вошла в позвоночник на месте перелома.
Женщина со своей далекой песней заставила его вспомнить.
Не очень понимая, что делает, он машинально оделся и вышел, погладив
напоследок Мурзика. Дверь аккуратно защелкнула оба своих замка. Не спеша
спустился, проверил газеты, которых не могло быть в его ящике, затянутом
пылью и паутиной. Раскланялся с соседом с первого этажа, не обращая
внимания на его дежурное изумление; через минуту сосед забудет, что кого-то
видел. Улица встретила его шумом и солнцем.
Теперь он станет кружить по городу, спускаться в метро и выходить из
него на случайных станциях. Бродить по улицам и переулкам, заглядывать в
кафе и торговые центры и выходить из них, ничего не купив.
В такие дни для него не существовало развлечений, он был равнодушен к
улыбкам девушек и оскалам шпаны. Не делал различий между грязью оптовых
рынков и сиянием праздничных витрин.
В такие дни он терял чутье.
Такие дни надо было пережить.


Глава 7

Надо спать... надо спать... надо спать...
Какого черта! Зачем спать, если она только что проснулась! И
прекрасно выспалась притом. Без этого осточертевшего Бусыгина, кислая рожа
которого не будет надоедать ей целых две недели, начиная с сегодняшнего
дня.
Елена Евгеньевна засмеялась, еще не разомкнув век, и подняла над
собой руку, ловя солнце. Так она всегда делала в детстве.
Одним прыжком выскочила из постели, распахнула шторы. Сегодня она
могла себе позволить все, сегодня она была одна.
"Муж в служебной командировке, а тебе только тридцать, и на дворе
лето. - Елена Евгеньевна посмотрелась в зеркало. - Что может быть лучше.
Хотя, вот тут вполне могло бы быть лучше. И вот тут. И вот тут тоже. Да и
тут не мешало бы".
Фу! Раскритиковала! Елена Евгеньевна показала зеркалу язык.
Обернулась к окну. Дурацкий тройной светофор горел красным. Полгода она не
может к нему привыкнуть, так нате вам - еще и весь красный!
От обиды на светофор она решила вместо умывания пить кофе.
"Сегодня, голуба моя, - подумала Елена Евгеньевна, - я угощу тебя
кофе "по-особому". Ты, конечно, и сама знаешь, что заваривать кофе
"по-особому" тебе не рекомендуется даже наедине с самой собой, но я тебя