"Г.Г.Поляков. В суровом Баренцевом " - читать интересную книгу автора

оказалось, прежние хозяева кораблей перед покраской никогда не снимали
старый слой. Поэтому нам пришлось счищать сразу по 8-10 слоев. Очистив до
металла корпус корабля, сначала покрыли его как полагается железным суриком.
Этот необычный для английских кораблей цвет (красный), англичане истолковали
по своему: русские большевики - "красные", вот и корабли выкрасили в красный
цвет. И лишь после того,


49


как покрасочные работы были завершены, они поняли нелепость своих
предположений.
В машинных и котельных помещениях, в кубриках тоже навели чистоту и
порядок. Помнится, как однажды английский инженер-механик дивизиона привел
на корабль своих чиф-инженеров. После осмотра машинных отделений англичанин
обвел укоризненным взглядом подчиненных и негромко произнес: "Такой порядок
должен быть и у нас".
По мере сдачи техники и вооружения, английские специалисты уходили с
эсминцев. Советские моряки все больше становились фактическими хозяевами
принимаемых кораблей.
Но на флагштоках по-прежнему развевался королевский флаг, еще
оставались на кораблях несколько английских моряков, "закруглявших"
передачу. И тут неожиданно возник небольшой конфликт.
Английский старпом, покидая эсминец с группой моряков, предупредил, что
для оставшихся па корабле четырех матросов отдельно готовить пищу не будут,
и попросил кормить их из общего котла.


Наступило время обеда. Бачковые' выстроились у камбуза. Подошел и
английский матрос. Кок Василий Феофанов, приняв бачок от англичанина,
доверху наполнил его наваристыми щами. Увидев в бачке русскую еду,
англичанин недовольно поморщился и возвратился в кубрик, оставив бачок на
камбузе.
Отказ от приема пищи - чрезвычайное происшествие. Старший лейтенант
Проничкин поручил переводчику уладить это недоразумение. Прибыв в кубрик,
Володя Журавлев объяснил матросам, что по решению английского старпома они
должны оставшиеся дни питаться вместе с советскими моряками. В ответ на его
слова один из матросов молча схватил свой бачок, побежал на камбуз, а
вернувшись, демонстративно выплеснул содержимое бачка в иллюминатор: дескать
есть не ел и приказание старпома выполнил.
Пошли брать обед трое остальных. Голод, как говорится, - не тетка.
Распробовав русские щи, матросы охотно стали питаться из общего котла и
нередко просили добавки.
Помню, приходилось иногда встречаться с русскими эмигрантами, жившими в
Англии. Многие из них открыто выражали свою грусть, тоску по Родине,
интересовались, можно ли вернуться обратно и как это сделать. Встречи с ними
вызывали двоякое чувство: мы понимали, что в Англии им туго приходится, и
жалели их, но в то же время и осуждали за то, что когда-то они отреклись от
Родины.