"Татьяна Полякова. Все в шоколоде" - читать интересную книгу автораверить), так вот, несмотря на все старания Деда откреститься от того, что
он, то есть я, в статьях назвал "чумой нашего города", те, кому хотелось знать, знали, что он-то как раз и контролирует данную чуму. Зверское убийство, совершенное явным психом, газетчики вниманием, конечно, не обойдут... Одному богу известно, что они смогут накопать в припадке журналистского рвения. И все это за несколько дней до выборов. Я непроизвольно поморщилась, а Волков кивнул: - Вот тебе и геморрой... Я согласно кивнула: что да, то да. Теперь скверное настроение Виктора Павловича стало мне понятно: с одной стороны, на него будут давить, требуя, чтобы психопат-убийца как можно скорее оказался за решеткой (обыватели впадают в транс при слове маньяк), с другой - работать придется с оглядкой, чтоб ненароком не накопать лишнего. - Сочувствую, - сказала я. Он усмехнулся. - Если не возражаешь, я вас покину, - помедлив, заявила я, присутствующие кивнули, а Волков пошел проводить меня. - Можешь рассчитывать на наше содействие, - заверила я, поспешив утешить его. - Ага, - хмыкнул он, посмотрел на меня внимательно, точно что-то прикидывая, и вздохнул: - Это не все. - Что, есть еще труп? - Хуже. Для меня, по крайней мере. - Что же может быть еще хуже? - в притворном удивлении подняла я брови. - Вот это. - Он протянул мне визитную карточку. Золотыми буквами на были мне ни к чему, я сама заказывала в типографии визитки для Деда. Я взглянула на оборотную сторону. По правилам хорошего тона она должна быть девственно чистой, если, конечно, владелец не пожелал оставить кому-то несколько слов. Владелец не пожелал, но до девственной чистоты оказалось далеко: карточка была заляпана кровью. - Она была у девицы? - хмуро спросила я. Происходящее нравилось мне все меньше и меньше - какой, к черту, геморрой, дело много хуже. - Карточка валялась под креслом. - А кровь? - Кресло стоит в трех шагах от постели, если ты соизволила обратить на это внимание. А там все залито кровищей. Мы вышли из подъезда и замерли под козырьком. - Кто видел карточку? - задала я вопрос, который меня, по понятным причинам, очень беспокоил. - Я. - Хорошо. - Серьезно? - фыркнул Волков. - Может, объяснишь, что ты нашла хорошего во всем этом? - Не заводись, - миролюбиво попросила я. - Мне это нравится так же, как и тебе. Мы подошли к моей машине, он взглянул на нее и покачал головой: - Когда ездить научишься? - Просто мне не везет. - Завязывай пить, Ольга. Добром это не кончится. |
|
|