6

– Кто-то звонил? – Эсси нервно сжимала ворот халата. – Кто это может быть? В такое время?

– Должно быть, мальчишки балуются. Останься, пожалуйста, с Карли, ладно? Вдруг она тоже проснулась.

– Не открывай дверь. Не надо…

– Не тревожься, мама.

– Я пойду с тобой. Скорее всего, там развлекается парочка полупьяных подростков, – решительно заявила Ава.

– Теперь она пролежит без сна остаток ночи, – тихонько пробормотала она, направляясь вниз по лестнице.

– Если потребуется, я дам ей снотворное, – так же тихо ответила Ава.

– Ава, иди наверх и успокой маму. Скажи ей – все в порядке. Просто чья-то глупая шалость.

– Что там такое? – Ава нервно сжала ей руку. – Ты видишь что-нибудь?

– Иди наверх и успокой маму. Не хочу, чтобы она переживала. Скажи ей, что я просто заглянула на кухню, чтобы выпить воды.

– Но что там такое? Я поднимусь наверх и принесу бейсбольную биту Стивена. Не открывай дверь, пока я…

– Ава, там никого нет. Но мне нужно открыть дверь и все проверить. А я не могу сделать это, пока ты не поднимешься наверх и не успокоишь маму. Ты ведь знаешь, как она накручивает себя сейчас.

– Черт побери, – преданность Эсси перевесила все остальное. – Ладно, я возвращаюсь.

– Бог ты мой! Фиби!

– Как там Карли? Мама?

– Карли так и не проснулась. Эсси я сказала, что это чья-то глупая шутка и что ты побудешь еще немного внизу – на случай, если эти ребятишки вернутся.

– Хорошо.

– Какая ужасная вещь, – и Ава положила рядом с куклой бейсбольную биту, которую она взяла в шкафу у сына.

– Золотко, не могла бы ты принести мне фотоаппарат? Он лежит в шкафу в прихожей. Я хочу сделать несколько снимков для своего отчета.

– Разве ты не будешь звонить в полицию?

– Ава, ты что, забыла? Я и есть полиция.

– Но…

– Я отнесу это в участок, но для начала хочу сфотографировать. Не тревожься, тот, кто это сделал, сегодня уже не вернется. Он просто оставил послание. И не говори, пожалуйста, ничего маме, – добавила Фиби, направляясь за рулеткой. – Во всяком случае, не сейчас.

– Я и не собиралась говорить ей. Фиби, я хочу, чтобы ты немедленно позвонила Дейву. Позвони ему прямо сейчас и расскажи о том, что нашла у себя на пороге. Об этой ужасной кукле, которая изображает не кого-нибудь, а тебя.

– Я не собираюсь будить Дейва посреди ночи. Какой в этом смысл? Но я обязательно поговорю с ним позже, обещаю тебе. А пока дай мне, пожалуйста, фотоаппарат.

– Детка? Все в порядке?

– Все хорошо. – Фиби на минутку задержалась у дверей. На этой старинной большой кровати ее мать выглядела особенно хрупкой и беззащитной. – Больше никаких волнений. Ты как, сможешь уснуть?

– Думаю, да. Значит, всего лишь чья-то глупая выходка. Что ты собираешься делать?

– Ничего. Не хочу, чтобы они думали, будто им и впрямь удалось нас встревожить. Спокойной ночи, мама.

– Привет, Дункан.

– Вот это да! Привет, Фиби.

– Ведь ты уже прислал мне цветы – к слову сказать, просто потрясающие.

– Рад это слышать. Но этот букет – не для тебя, – он окинул взглядом фойе. – Знаешь, мне тут нравится.

– Нам тоже.

– Фиби, разве ты не хочешь пригласить молодого человека в дом? – Эсси с очаровательной улыбкой смотрела на Дункана. – Я – Эсси Макнамара, мать Фиби.

– Мэм, – он пожал протянутую ему руку. – Возможно, это прозвучит слишком банально, но я все-таки хочу сказать: теперь я понимаю, от кого Фиби унаследовала столь эффектную внешность.

– Спасибо. Мне приятно это слышать. Проходите же в гостиную. Моего сына и его жены сейчас нет, но я познакомлю вас с другими членами нашей семьи. Ава, это Дункан, друг Фиби.

– Рада познакомиться с вами.

– Фиби не говорила, что в вашей семье столько красавиц. Правда, про тебя она упомянула, – любезно улыбнувшись Карли, он протянул ей букет. – Я выбрал розовые.

– Какая прелесть! – Эсси была в полном восторге. – Карли, это мистер Свифт. Насколько я понимаю, это первые в твоей жизни розы.

– Это мне?

– Если ты ничего не имеешь против розового цвета.

– Мне нравится розовый, – Карли раскраснелась, так что щечки ее стали похожи на розовые бутоны. – Спасибо… Бабушка, могу я сама выбрать для них вазу? Ну пожалуйста…

– Конечно, детка. Не хотите ли что-нибудь выпить, мистер Свифт?

– Дункан. Я…

– Нам нужно идти, – вмешалась Фиби. – Мы и так задержались.

– Постараюсь не задерживаться.

– Увы, – вздохнул Дункан.

– Будь умницей.

– Желаю вам приятно провести время, – сказала Эсси. – Дункан, надеюсь, вы еще зайдете к нам.

– Тогда мне придется принести с собой целый цветочный луг. Очень рад был познакомиться с вами.

– Ты что, пытаешься расчистить себе путь, очаровав мою дочь?

– Ясное дело. А поскольку теперь я познакомился с твоей матерью и Авой, я намерен действовать и через них.

– Даже не знаю, чувствовать ли мне себя оскорбленной или радоваться твоей честности.

– Дай мне знать, когда решишь. Кстати, как ты относишься к лодкам?

– К лодкам?

– Если ты не любишь речные прогулки, мне придется подкорректировать свои планы.

– Да нет, с этим все в порядке.

– Вот и замечательно, – вытащив мобильный, Дункан быстро набрал номер. – Это Дункан. Мы уже едем. Хорошо. Прекрасно. Спасибо, – он снова убрал телефон. – Твоя дочь больше похожа не на мать, а на бабушку – и все из-за ямочек на щеках.

– Увы, мне нечего возразить.

– А кем вам приходится Ава?

– Она не родственница, но все равно член семьи.

– Еще у тебя есть старший брат.

– Младший. Картер моложе меня.

– Но он женат. Они живут вместе с вами в этом чудесном доме?

– Нет, у них свое жилье. Почему ты решил принести Карли розы?

– Ах, это… Понимаешь, я не так уж много знаю о семилетних девочках. И я никак не мог решить, стоит ли принести ей куклу или футбольный мяч. Конфеты – тоже не самый лучший выбор. Вдобавок я ведь послал тебе накануне цветы, а Карли могла почувствовать себя обделенной. Поэтому я и остановился на букете. А что, что-то не так?

– Да нет, все в порядке. Это и в самом деле было хорошее решение. Вряд ли Карли когда-нибудь забудет об этом. Все-таки это первый букет, подаренный ей мужчиной, такое не забывается.

– Полагаю, я не должен на ней после этого жениться?

– Во всяком случае, не в ближайшие двадцать лет.

– Яхта, я полагаю, принадлежит тебе.

– Я ведь не зря спросил тебя про водобоязнь. В противном случае нам пришлось бы довольствоваться пиццей и наши отношения, скорее всего, закончились бы с последним кусочком.

– Какое счастье, что я люблю лодки и лодочные прогулки. Пиццу я ела вчера вечером.

– Тебе приходится много плавать?

– Я живу на острове Витфилд.

– Тогда понятно. – Она подошла к бортику и окинула взглядом реку. – Ты всегда там жил?

– Нет. И даже не собирался, – он достал из корзинки со льдом бутылку шампанского. – Так уж получилось, и мне пришлось смириться с этим.

– Что-то вроде выигрыша в лотерею.

– Можно сказать и так.

– Что ж, – заметил он, – я и в самом деле рассчитывал произвести на тебя впечатление. Яхта, шампанское, экзотическая закуска, что стоит сейчас под столом в специальном контейнере. Но это не главное. Я с самого начала подумал, как было бы здорово поужинать с тобой на реке – вдвоем, только ты и я.

– Насчет «произвести впечатление» было ясно с первой минуты. А вот что касается второй части – «только ты и я», то с этим проблематично. Не на время ужина, а на будущее вообще.

– Почему?

– Слишком много разных проблем.

– Понимаю. Мать-одиночка, да еще такая работа.

– Ну да. – Она пригубила шампанское. – Это и еще многое другое.

– Например?

– Долгая история.

– А я никуда и не спешу.

– Ну ладно, раз ты так хочешь. Понимаешь, я была по-настоящему влюблена в своего бывшего мужа, когда выходила за него замуж.

– Хорошее дело. – Теперь он стоял рядом с ней.

– И я так думала. Я и в самом деле была очень сильно влюблена в него. Но уже тогда понимала, что мы с ним находимся не в равных условиях.

– В каком смысле?

– Он не был влюблен в меня так же сильно. На самом деле он просто не создан для этого.

– Похоже, ты пытаешься найти ему оправдание.

– Да нет. Если бы все было так просто… Рой ни разу не поднял на меня руку. Он никогда мне не изменял. Но для него этот брак значил куда меньше, чем для меня. Я это понимала, но думала, что сумею справиться с ситуацией. Потом я забеременела. Когда родилась Карли… – Фиби на секунду запнулась, затем продолжила: – Все осталось, как и прежде. Такое чувство, что ему было все равно. Вот так мы прожили почти год. Потом он сказал мне, что хочет развестись. Он сожалел, что вынужден так поступить, но, как оказалось, семейная жизнь – это не то, к чему он стремился. Теперь он был уверен, что ему хочется путешествовать. В этом весь Рой. Он слишком импульсивен. Он женился на мне под влиянием момента, потом точно так же согласился стать отцом. Ни то, ни другое не сделало его счастливым, поэтому он решил занять себя чем-нибудь другим.

– Карли-то видела его хоть раз?

– Можно сказать, нет. Но она справляется с этой ситуацией куда лучше, чем я. И это лишь одна проблема.

– А как насчет второй?

– Моя мать страдает агорафобией. Она уже десять лет не выходит из дома. Просто не может.

– Она не выглядит…

– Чокнутой? Она так же нормальна, как мы с тобой.

– Я имел в виду не это, маленькая ты злючка. Я хотел сказать, что она не нервничает при появлении незнакомцев.

– Это разные вещи. Дома она чувствует себя в полной безопасности, а вот на улицу выйти боится.

– Думаю, ей очень нелегко. Как, впрочем, и тебе.

– Мы вынуждены с этим как-то справляться. Она очень долго боролась со своим страхом, но потом уступила. Она боролась ради меня и моего брата. Теперь же мы просто подстраиваемся под ситуацию. Мы с Картером и Ава с Карли.

– Это и в самом деле нелегко, – повторил Дункан, поворачиваясь к ней лицом. Теперь его рука находилась совсем рядом с ее локтем.

– Но я не понимаю, почему это может считаться препятствием к нашим с тобой отношениям.

– Семья и работа отнимают у меня столько времени и сил, что их просто не остается на что-либо другое.

– По-моему, у тебя сложилось ошибочное впечатление, будто я требую к себе особого внимания. – Вернувшись к столику, он вновь наполнил оба бокала – сначала ее, потом свой. Фиби протянула было руку за шампанским, но Дункан, склонившись, коснулся губами ее губ.

– Знаешь, а мне тут нравится. Рыжеволосая красотка, чудесный весенний вечер, пенистое шампанское… Проголодалась?

– Еще как.

– Почему бы тогда не присесть? – улыбнулся он. – В холодильнике у меня салат из омаров. Сейчас я его принесу. Пока мы будем есть, ты расскажешь мне еще парочку длинных историй.

– Как получилось, что девушка из Саванны решается пройти обучение в ФБР, а затем возвращается работать в местную полицию? Ты что, играла в копов с куклами Барби?

– Не очень-то я люблю Барби. Все эти белокурые локоны, большая грудь…

– Вот поэтому-то я и любил их, – рассмеялся Дункан в ответ на недоуменный взгляд Фиби. – Ты, значит, не думаешь, что девушка с фигуркой Барби способна растревожить воображение десятилетнего юнца?

– Видимо, способна, раз ты это утверждаешь.

– Ну ладно, кто же тогда подвиг тебя на полицейскую стезю? Дж.А. Джо?

– Джо – солдат. Это был Дейв Мак-Ви.

– Дейв Мак-Ви? Кажется, я забыл внести его в список действующих лиц.

– Для меня Дейв – настоящий герой. И уж, конечно, его никак не причислишь к игрушкам – в этом-то я уверена.

– Вот что, – он заново наполнил бокалы, с удовольствием вглядываясь в игру света на их хрустальных гранях. – Школьное увлечение? Первая любовь?

– Ни то, ни другое. Именно герой. Дейв спас нас.

– Ты не можешь просто взять и остановиться на этом.

– Я знаю. Понимаешь, моего отца убили, когда мать была беременна Картером, моим младшим братом.

– Могу лишь представить, каково вам тогда было, – он опустил ладонь ей на руку. – Ты, наверно, была совсем маленькой?

– Мне уже исполнилось четыре, почти пять. Я помню его, вот только очень плохо. Но я запомнила и другое: со смертью отца что-то надломилось в маме. Ей потребовались годы на то, чтобы залечить эту рану – и то, я думаю, не до конца. Уже сейчас, будучи опытным наблюдателем с психологической подготовкой, я понимаю, что именно этот случай дал толчок к ее агорафобии. После смерти отца ей пришлось пойти работать – ради нас с Картером. Словом, выбора у нее тогда просто не было. Но с годами она все больше и больше замыкалась в себе.

– Не скажи, выбор у нее был, – возразил Дункан. – Она сама решила сделать все возможное, чтобы позаботиться о вас с братом.

– Да, ты прав. Она действительно делала все, что в ее силах. А потом она встретила этого мужчину. Рубена. Он заходил к нам, делал кое-что по дому. Мне уже было двенадцать, и я видела, что они нравятся друг другу. Было странно наблюдать за этим, но после смерти отца прошло уже много лет. К тому же мама словно заново расцвела – она ходила такая счастливая и влюбленная.

– А тебе очень хотелось видеть ее счастливой.

– Конечно. Да и Рубен поначалу старался расположить нас к себе. Играл с Картером во дворе, приносил нам конфеты, водил маму в кино, и все в этом роде.

– Но скоро это закончилось, ведь так? – сказал Дункан, внимательно вглядываясь в Фиби. – То, как ты говоришь об этом…

– Да, он недолго оставался таким милым и любезным. Они уже спали вместе. Не могу сказать, откуда я об этом знала, но уже тогда мне было все понятно. Понимаешь, после всех этих лет она смогла открыться настолько, чтобы и в самом деле довериться мужчине.

– И вот тогда-то он изменился?

– Ну да. Он почувствовал себя хозяином положения. Начал все и всех критиковать. Придирался к нам – ко всем троим, но обставлял это как шутку. Особенно доставалось Картеру. Мальчишка не может достать свою задницу обеими руками – ха-ха-ха. Мужик никогда не отрастит яйца, почитывая книжонки. И все в этом же роде. Он стал приходить каждый вечер, рассчитывая получить горячий ужин и свою порцию ласки – после того как мама выставит нас за дверь. Но ее это не устраивало, и он начал выходить из себя. Стал напиваться. Я думаю, он и раньше много пил, но делал это вне нашего дома, а теперь он частенько приходил к нам пьяный. Не очень-то удачная беседа для такого романтического ужина, – оборвала себя Фиби.

– Знаешь, я бы хотел дослушать до конца. Мой отец тоже пил больше, чем следовало, так что я знаю, на что это похоже. Доскажи уж все как есть.

– Ну ладно. Как-то раз он заявился к нам слишком рано – мама еще не успела вернуться с работы. Дома были только мы с Картером. Рубен уже был пьян, но он вылакал еще пиво, и еще, а потом протянул бутылку Картеру. Заявил, что пора ему научиться пить, как мужчине. Картер не захотел. Бог ты мой, ему ведь было только семь лет. Картер сказал, чтобы Рубен отстал от него, и тот ударил его по лицу – за дерзость. Тут уж я тоже не смолчала, можешь мне поверить.

– Я заявила ему, чтобы он убирался из нашего дома и держал свои грязные лапы подальше от моего брата. Тогда он и мне влепил затрещину. И тут как раз вернулась с работы мама. Знаешь, Дункан, я всегда любила ее. Ей приходилось нелегко – одна с двумя детьми. Чтобы вырастить нас, она делала все, что было в ее силах. Но я никогда не думала, что в ней есть внутренний стержень, – до того момента, как она пришла с работы и увидела нас с Картером на полу. А этот сукин сын стоял над нами и расстегивал свой ремень.

– Он собирался выпороть нас, преподать нам, так сказать, урок. Мама в ярости бросилась на него. Он был в два раза больше ее, к тому же пьяный, и просто отшвырнул ее в другой конец комнаты. Но мама не переставала кричать, чтобы он убирался прочь и не смел прикасаться к ее детям. Я приказала Картеру бежать к соседям и вызвать полицию. Убедившись, что он уже далеко, я тоже стала кричать, чтобы Рубен убирался из нашего дома и что сейчас приедет полиция. Рубен обозвал меня и маму словами, которых я тогда еще не знала, но все-таки ушел.

– Ты молодец, – Дункан крепко сжал ее руку, – сохранить самообладание в такой момент.

– На самом деле я здорово испугалась. Мне хотелось, чтобы приехала полиция, поскольку больше помощи ждать было неоткуда. Они приехали и поговорили с мамой. Записали имя Рубена, пообещали разобраться. Возможно, они и в самом деле побеседовали с ним. Сейчас уже трудно сказать, я ведь не знала тогда всех подробностей. Потом Рубен заявился к маме на работу, просил у нее прощения. Еще он приходил к дому с цветами, но она так и не пустила его внутрь. Как-то раз я увидела, что он сидит в своей машине – просто сидит и смотрит на наш дом. И еще я своими глазами видела, как он схватил маму за руку, когда она была на улице, и пытался затащить в свою машину. Я сразу позвонила в полицию, и кое-кто из соседей вышел на крики, и Рубен вновь убрался прочь.

– И что, полицейские не арестовали его?

– Видимо, они продержали его у себя несколько часов, еще раз предупредив о возможных последствиях. Но уже через несколько дней он заявился снова – пьяный и с револьвером. Он так ударил маму, что у нее до сих пор остался вот здесь маленький шрам, – Фиби коснулась пальцами щеки. – Он приставил к ее голове револьвер, после чего приказал нам с Картером запереть все окна и двери и занавесить все шторы. Потом мы должны были сесть на софу и слушать, что он скажет.

– Он уговорил его отпустить вас?

– Он сделал все возможное, чтобы удержать его у телефона. Это главное правило. Дейв понимал, что пока Рубен беседует с ним, он не убьет нас. А он собирался это сделать, я видела. Во всяком случае, Картера и меня. Может, в маму бы он и не стал стрелять, поскольку втемяшил в свою голову, что она – его собственность. Дейв втянул его в разговор о рыбалке. Они говорили и говорили, и это спасло нас. Но затем Рубен снова стал себя накручивать. Я чувствовала, что он намерен разобраться с Картером. И тогда я попыталась отвлечь его – так же, как это делал Дейв. Между делом я отпросилась у Рубена в ванную и открыла там окно. А потом сказала Картеру – просто приказала ему, – чтобы тот постарался выбраться наружу.

– Ты спасла своего брата, – как бы между прочим отметил Дункан.

– Если бы Рубен вдруг начал действовать, Картеру не поздоровилось бы в первую очередь.

– Только благодаря ему мы остались живы.

– Ты тоже сделала немало – и это в двенадцать лет.

– Если бы не Дейв, все мои усилия пошли бы прахом. Потом мы перебрались в дом тетушки Бесс – тот, что на Джонс-стрит. Вскоре Дейв стал нашим хорошим знакомым. Нет смысла рассказывать обо всем подробно, скажу лишь, что именно он подбросил мне идею стать специалистом по кризисным ситуациям. Он считал, что у меня к этому большие способности. С одной стороны, мне хотелось угодить ему, а с другой, все действительно звучало очень заманчиво. В результате я прошла специальное обучение и выяснила, что Дейв был прав. Это занятие и в самом деле пришлось мне по душе.

– Вот так оно все и сложилось. Конечно, не выигрыш в лотерею, но тоже своего рода удача.

– А что случилось с Рубеном?

– Он умер в тюрьме. Оскорбил кого-то до такой степени, что этот кто-то нанес ему несколько смертельных ударов. Как добропорядочная женщина и офицер полиции, я должна порицать подобные вещи. Но когда я услышала об этом, то купила себе бутылку шампанского – не такого, как это, но тоже весьма приличного – и выпила его до последней капельки.

– Рад слышать это, – он слегка сжал ее руку. – Интересная у тебя жизнь, Фиби.

– Интересная?

– Не станешь же ты утверждать, будто погрязла в рутине.

– Нет, – рассмеялась она, – не стану.

– Теперь-то я понимаю, почему ты показалась мне такой целеустремленной в тот день, когда пришла спасать Самоубийцу Джо. Вдобавок у тебя потрясающие глаза – такие зеленые и сексуальные.

– Ты думаешь, раз я обнажила перед тобой душу и выпила к тому же несколько бокалов этого чудесного напитка, то я уже готова спуститься с тобой в каюту и заняться там диким сексом? Ошибаешься!

– Может, попробуем договориться? Тебя не устраивает дикий секс – почему бы не заняться каким-нибудь другим?

– Прости, я пока не готова. Но все равно спасибо за предложение.

– А как насчет романтической прогулки по берегу реки? И поцелуев при лунном свете?

– Давай начнем с прогулки.

– Да, у тебя явно к этому способности, – обронила она.

– Я усердно тренировался с тех самых пор, как мне исполнилось двенадцать, – он поднял ее руку и прижал к губам. – Я мог бы продемонстрировать тебе несколько интересных вариантов – если ты, конечно, не против.

– На сегодня вполне достаточно. Если не ошибаюсь, мы говорили о небольшой прогулке.

– Да, с вариантами, думаю, лучше повременить. Кажется, ты действительно еще не готова.

– Да что ты говоришь! Не думай, будто я поддамся на эту провокацию. Как-никак я – коп.

– С помощью варианта номер семь можно вызвать временное помутнение сознания.

– А это уже прямой вызов, – сделав шаг, она тоже оказалась на причале. – Если не ошибаюсь, в последний раз я принимала вызов, когда мне было семь лет. Мы отправляемся на прогулку, мистер Свифт.

– Надеюсь, ты не станешь сердиться на меня за эту попытку.

– Седьмой вариант?

– Закон обязывает меня сделать предварительное предупреждение, прежде чем использовать столь мощное средство. Теперь, когда ты предупреждена, моя совесть чиста.

– Ладно, постараюсь не забыть.