"Станислав Пономарев. Стрелы Перуна ("Русь богатырская" #2) " - читать интересную книгу автора

мигом скатился с седла. То же сделали его соотрядники. Пока они лежали,
уперев носы в снег, предводитель их, стоя на коленях, протянул руку к
тархану и закричал пронзительно и плаксиво:
- О-о-о! Великий и славный эльтебер Харук, мы все в воле твоей!
Алмаз-хан говорит: "А если урусы отпустят брата моего Харук-эльтебера, то
положите к его ногам наследственный меч рода Харук, чтобы сиятельный мог
приехать в свой аил[13] полновластным владыкой своих земель". Я в воле
его! - Атаман распахнул полы необъятной шубы, достал из-за пазухи кривой меч
в позолоченных ножнах на широком боевом поясе и, почтительно поцеловав
клинок, положил его к ногам Харукова коня.
Тархан улыбнулся впервые с тех пор, как покинул Киев. Глаза старого
степного властителя быстро зыркали по распростертым на снегу воинам.
"Боятся! - злорадно подумал он. - Помнят беки и табунщики мою тяжелую
руку!"
- Подай! - прохрипел Харук, протянув руку к почетному оружию.
Атаман вскочил и с поклоном подал клинок. Хан церемонно опоясал себя
наследственным мечом. Потом выехал вперед, лихо повернул коня, приложил руку
к сердцу, склонил голову и сказал торжественно и надменно, как хозяин:
- Посол кагана урусов, грозного воителя Святосляба, отныне гость моего
края. Я, Харук-эльтебер-бохадур-хан, приглашаю Ашин[14] Летко вместе со
всеми его друзьями к своему дастархану. Готов служить кагану урусов и
проводить его посла дальше, к воротам Итиль-кела, где стоит дворец Царя
Солнца - Шад-Хазара Наран-Итиля!
Летко Волчий Хвост поклонился в ответ и тронул поводья. Объединенный
отряд руссов и хазар крупной рысью помчался в глубь Дикого Поля. Впереди
полетела тройка кочевников, чтобы предупредить подданных о великой радости -
в степи возвращается их властитель Харук-эльтебер-бохадур-хан. Пусть жарче
пылают угли в кострах и хорошо прожаривается мясо баранов - сегодня
праздник, сегодня великий той[15]!
Харук-тархан опять был свободен и могуч. Но пока рядом с ним были
руссы, ему казалось, что он скачет под их охраной, как два года назад по
дороге в позорный плен.
"Порубить бы вас всех, проклятые кяфиры, - мрачно размышлял про себя
старый хан. - Теперь вы не в Пуреслябе за столом коназа Селюда, а в моей
воле. И даже аллах не спасет вас, если я только двину бровями..."
Но Харук понимал всю безрассудность такого поступка: слишком уж тяжек
гнев кагана урусов Святосляба, и только глупец мог бы попытаться ощутить его
на себе...
Тархан выругался вполголоса, шумно втянул в себя воздух сквозь сжатые
зубы.
Летко Волчий Хвост стрельнул ему в лицо льдинками голубых глаз и
осклабился, словно мысли прочитал.


Глава третья

Хитрости Харук-хана

К вечеру в степи разыгралась вьюга. Смешанный русско-хазарский отряд
пересел на заводных коней. Лошади бежали, не сбавляя хода. Всадники плотнее