"Николай Кириллович Попель. В тяжкую пору" - читать интересную книгу автора

Еще он любил - но об этом не знали в дивизии, это он позволял себе
только, когда был в отъезде или отпуске, - добрую компанию к вечеру. И чтобы
песня, чтобы на столе всего много, чтобы до утра...
Но сейчас наша встреча была очень короткой. Мы распрощались через
несколько минут и больше уже не виделись. Полковник Фотченко погиб в августе
сорок первого...
Когда до Яворова оставалось километров пятнадцать - двадцать, в узком
проходе между разбитыми грузовиками и перевернутыми повозками моя "эмка" нос
в нос столкнулась со штабной машиной. Разминуться невозможно. Я вышел на
дорогу. За встречным автомобилем тракторы тащили гаубицы.
Меня заинтересовало - что за часть, куда следует. Из машины выскочили
майор со старательно закрученными гусарскими усами и маленький круглый
капитан. Представились: командир полка, начальник штаба.
- Какая задача? Майор замялся:
- Спасаем матчасть...
- То есть как - спасаете? Приказ такой получили?
- Нам приказ получать не от кого - штаб корпуса в Яворове остался, а
там уже фашисты. Вот и решили спасти технику. У старой границы пригодится...
Второй раз за какие-нибудь час-полтора я слышал о старой границе. Мысль
о ней, как о рубеже, до которого можно отступать, а там уж дать бой,
накрепко засела в мозгах многих красноармейцев и командиров. Такая мысль
примиряла с отступлением от новой государственной границы. Об этом - заметил
я у себя в блокноте - надо будет при первой же возможности предупредить
политработников.
Что до гаубичного полка, то мне стало ясно: артиллеристы самовольно
бросили огневые позиции. Я приказал остановиться, связаться с ближайшим
штабом стрелковой части и развернуть орудия на север.
Усатый майор не спешил выполнять приказ. Пришлось пригрозить:
- Если попытаетесь опять "спасать матчасть", - пойдете под суд. А
начальника штаба прошу ко мне в машину, поедем в Яворов.
В Яворове немцев не было. Город подвергался следовавшим один за другим
артиллерийским и воздушным налетам. Штаб стрелкового корпуса забрался в
глубокий подвал под костелом. Мы долго спускались по крутой каменной
лестнице. После улицы здесь казалось особенно темно. Одна-единственная
лампочка болталась на наскоро протянутом проводе в центре большой сводчатой
комнаты.
Я передал куда-то торопившемуся оперативному дежурному кругленького
капитана-артиллериста, разыскал комкора, представился. Тот оторвался на
минуту от карты, снял очки:
- А, ждем, ждем. Скорее бы уж танки подошли... И снова заправил за уши
роговые оглобли, склонился над десятиверсткой:
- Простите. Замполит ознакомит вас с обстановкой... Из сбивчивого
рассказа замполита, из доносившихся обрывков разговоров я понял, что
положение у корпуса, мало сказать, трудное.
Спросил о газетах.
- Здесь была вчерашняя, а сегодняшней тоже не видели.
Кто-то протянул мне "Правду" за 22 июня. Я посмотрел на заголовки:
"Народная забота о школе", "Свобода и необходимость", "Все колхозы района
будут иметь навозохранилища", "Гастроли украинского театра им. Франко в
Москве", "Школы для матерей", "Дома для железнодорожников", "Ленинградская