"Йордан Попов. Обманутая, униженная и оскорбленная (Перевод Тамары Ресиловской) " - читать интересную книгу автора

сегодня она может сыграть разве что "собачий вальс". А я обладаю врожденным
музыкальным слухом... Камелия заглушает мои слова досадным жужжанием фена.
Ничего, переживем. Мои барабанные перепонки вынесли вой двух стиральных
машин, двух пылесосов и трех миксеров, не то, что какого-то фена!..
Послышался звук открываемой двери, и в передней зажглась лампочка.
Я занял обычное место у телевизора. Приглушил звук, потому что в
соседней комнате дети готовят уроки. Вижу лучезарные лица на экране, но не
понимаю, что послужило поводом для такого радостного настроения.
В гостиную входит Камелия. Не говоря ни слова, бросает на столик
какой-то женский журнал, снимает с рук два кольца, часы, браслет и садится
перед трюмо. Сейчас начнет мазать руки одним из многочисленных своих кремов.
Но вместо этого она ударяется в плач. Я никогда не слышал, чтобы она так
плакала. Нос и щеки у нее покраснели, веки опухли, плечи трясутся от
рыданий. Меня охватило легкое беспокойство. Некоторые вдовы на похоронах
ведут себя намного сдержаннее.
- Что случилось?
В ответ она заплакала еще горше, не скрывая слез. Из комнаты выбегают
дети. Я приказываю им вернуться к себе, и когда дверь за ними закрывается,
повторяю свой вопрос. Камелия на миг умолкает, пытается что-го сказать, но
вновь принимается рыдать. Исполненный плохих предчувствий, жду, пока она
успокоится. Самое главное, что все мы живы-здоровы.
- Скажи, наконец, что случилось?
- Я так разочарована... Чувствую себя обманутой, униженной,
оскорбленной.
Слова ее прерываются всхлипываниями. От слез грим размазался, глаза
покраснели, волосы растрепались. Что могло случиться? Наверное, снова
какая-то неприятность на работе. Оказывается, ее подружки Николина и Татьяна
вместо того, чтобы поддержать, сами напали на нее. Вот почему она чувствует
себя обманутой, униженной и оскорбленной.
- Ответь же, - прошу тихим голосом. - Я хочу знать.
- Не приставай! - Она немного успокоилась, и лицо ее стало
непроницаемым и решительным. -Есть вещи, которыми ни одна женщина не может и
не обязана делиться с супругом.
Следовало ожидать и такой реакции. Значит, я не тот человек, с кем
непременно нужно делиться. Она сказала мне это прямо. В сущности, что знаем
мы друг о друге? Сколько раз за всю совместную жизнь делились тем, что нас
волнует? Чью судьбу оплакивали в позднюю пору, чье счастье принесло и нам
радость?
Идем ужинать. Дети с виноватым видом усаживаются на свои места, и
младший спрашивает:
- Мама, почему ты плакала?
Камелия не отвечает. Ведет себя так, будто вовсе не слышала вопроса.
Что же подумают дети? Что это я довел ее до слез?
- Мама плакала, - говорю я, - из-за вашей ужасной безалаберности.
Возьмете книгу из книжного шкафа, потом не положите ее на место... Кроме
того, ходите без шапок и простуживаетесь. Выбрасываете бутерброды в мусорные
ведра, в то время как миллионы детей в мире голодают... Вот отчего плачет
ваша мама!
Они переглядываются и усердно принимаются за еду.
Не буду ее больше расспрашивать. Это ниже моего достоинства. Раз она