"Валерий Попов. Ужас победы (повесть)" - читать интересную книгу автора

насквозь, кстати, деревянную. Спрашивается - при чем здесь металл? Иначе все
представлял. Ноздри от холода слипаются изнутри. Ничего! Сейчас с Герой
забракуем бабу - и пойдем вместе по лагерям!
Нашел наконец дом шесть - между двадцатым и тридцать четвертым.
Это нормально для нас!
Стучал в глухую ватную дверь, потом в окна. Зашевелились.
Открыли наконец! В темных сенях стоит Гера и как-то без восторга
смотрит. Видимо, более значительным меня представлял.
- А, это ты, - проговорил вяло. - Ну, проходи.
Энтузиазм дружбы, видно, прошел, пока я ехал. Сколько раз я повторял
себе: не все, что говорится и обещается, надо делать!
Многое, наоборот, в словах гораздо лучше смотрится, дело все только
портит! Говорил себе - но напрасно! "Нет добросовестнее..." дурака!
Зашли в хату. Жена - альбиноска. Маленькая, но, чувствуется, с
характером. В горнице очень чистенько, никелированная кровать, пирамида
подушечек, салфеточки с кружевами.
Эх, чувствую - не удержит она орла!
На меня злобно зыркнула. Приняла, естественно, за уголовника, который
приехал увлекать ее мужа в преступный мир.
Гера несмотря на ранний час в строгом черном костюме, белоснежной
крахмальной рубашке, бабочке, волосы прилизаны бриллиантином. Чувствуется -
и не ложился. Тем уголовники и отличаются от прочих людей, что расписания не
существует для них.
Сели за стол. Жена шваркнула мне на тарелку кусок пирога.
Странное изделие - со всех сторон торчат острые рыбьи хвосты, не
подступиться. Сунулся пару раз - и положил обратно.
- Выйдем-ка! - Гера нетерпеливо говорит.
Вышли в холодные сени.
- Ну что... нравится она тебе? - спрашивает, заранее с угрозой.
Чувствуется - не понравятся ему оба ответа.
- М-м-мда! Нравится!
И тут же искры у меня из глаз полетели - страшный удар!
Такой, чувствуется, человек. Не терпит неправды. За правду, видимо, всю
жизнь и сидел. Но правда, думаю, его тоже бы не порадовала.
Держась за стеночку, я поднялся. Ну что... экспертизу можно считать
законченной?
Оделся, вышел. Гера, осерчав на мою лживость, даже не провожал.
К вокзалу я словно слепой шел, закинув голову, прижимая к переносице
снег. Ну что? Долг свой выполнил. До обратного поезда еще сутки. В
вокзальном туалете провел их. Смотрел в тусклое, зеленое, облупленное
зеркало. Вот она, морда добра! Но по сравнению с той отбивной, что Гера мне
сделал в прошлый раз, - это уже здорово, большой сдвиг. То есть ничего не
сделал почти, по его меркам. Так, глядишь, и человеком станет!
И вот уже на поезд я шел, а мысль глодала: на хрена я приезжал?
Ну, исполнил свой моральный долг... как понимал его Гера, - а еще?
Что-то должно быть еще - у меня-то? И когда по платформе уже шел, на
вокзал оглядываясь, вспыхнуло: Спиртозаводск! В действительности город
немного иначе назывался. Не зря съездил.
Спиртозаводск!
Входя в прихожую, загрохотал пустыми бутылками. Та-ак!