"Валерий Попов. Ужас победы (повесть)" - читать интересную книгу авторачувствовалось, то ликовала, то ужасалась. Не ожидал, наверное, что так его
заберет? Наверное, запретить должен посещение КП? Буквально разрывался. Мы подошли к белой узкой башне вроде тех, что торчат в аэропорту, поднялись на лифте вместе с Петром, растерянно утирающим полотенцем пот. Все то же многострадальное вафельное полотенце!.. Хорошо, что не кафельное. - Да, жизнь не та стала на флоте! - Пока мы поднимались, расчувствовался и каперанг. - Раньше, помню, в девятибалльный шторм в Африку шли - в полстапятом году! А сейчас - хоть вообще в море не выходи! Оружие таким стало, что прям отсюда, от стенки, куда хошь достаем! Избаловался народ! - Идеалов нет! - Петро утер пот. Видимо, предчувствует головомойку от начальства: контроль за ситуацией утерял! - Идеалы прежние! - рявкнул Чашечкин. Вышли из лифта. Светлая восьмиугольная площадка. Сверканье моря с трех сторон. С потолка свисали два коленчатых перископа. - Сми-рня! - скомандовал дежурный. Все встали за пультами. - Вахтенный офицер Рубанцук! Вахта идет по графику. Цель нарабатывается. - Вольно. Хотите глянуть? - Чашечкин кивнул мне на перископ. У Петра пот выступил градом. Полотенце уже насквозь промокло. Гуляет Чашечкин - похоже, недолюбливает за что-то Петра. - Куда... глянуть? - неуверенно спросил я. - А хоть к себе домой! - лихо произнес командир. - Как? - А так. - Он кивнул на глазные резиновые присоски перископа. - Берешь и смотришь! Через спутник - любая площадка на ладони! Песчаная улица, дом шесть. - Рубанцук! - Е! - откликнулся Рубанцук, прилип скулами к присоскам перископа, как на флейте, поиграл кнопками. - Е! - отлип с легким шелестом и почему-то с изумлением уставился на меня: - ...То ваша жинка? - Что там? - Я кинулся к перископу. Рубанцук продолжал изумленно смотреть на меня. Я прилип к окулярам... Нет... Все ничего вроде... Ничего. Я увидал нашу дачу и жену с дочкой. Окруженные радужным, чуть размытым силуэтом-повтором, они стояли на высоком подоконнике и мыли окна. Из таза шел пар. Да-а-а. Видно, холодно у них! При этом они о чем-то спорили - у дочки даже ноздри побелели. Что ж такое?!. Ну вот, улыбаются... Слава богу! Я отлип от потных присосок, вздохнул, выпрямился. Слеза, что ли, жжет щеку? Торопливо утерся. И снова - пока не переключили - припал к окулярам. О! Новое дело! У сосны, ниже подоконника, стоит какой-то маленький коренастый мужчина и спрашивает у жены что-то трудное, судя по тому, как напряженно она морщится, сосредоточиваясь. Вот, улыбнулась! Поняла? Что именно, интересно? Радостно закивала. Мужик повернулся в профиль, и хотя профиля у него почти не оказалось, я мгновенно узнал его - именно как раз по этому! Кореец Е, который в Вашингтоне конгресс возглавлял, а потом однажды сюда приезжал, перевел две строки из моих сочинений на корейский. Меня ищет! Неужели эта дура не понимает? |
|
|