"Валерий Попов. Ужас победы (повесть)" - читать интересную книгу автора

Однажды на Финляндском вокзале какой-то человек дал мне ведро в руки и
просто сказал: "Держи!" И я держал, пока он не вернулся, и даже не сказал
"спасибо" - а я из-за него опоздал на электричку.
"Нет добросовестнее этого Попова!" - говорила наша классная
воспитательница с явным сочувствием, и от слов ее - начиная с первого
класса - веяло ужасом. Подтвердилось!
Проснулся я в комнате Кира. Судя по наклонному лучу солнца, было утро.
Как раз в этом пыльном луче, по словам Кира, он видел
Знамение. А я отвечай! Я с отчаянием глядел на луч. Мне-то он явно "не
светит"! Я не готов. Я спал в брюках, на полу, на тонком матрасе. В бок мне
вдавливалось твердое: финка! Этой весной мы ехали из Мурманска, где с
представителями нашего КБ плавали, размагничивая подводные лодки, - такая
суровая профессия мне досталась от института. На обратном пути на станции
Апатиты в вагон сели вышедшие уголовники и стали довольно настойчиво
втюхивать нам свою продукцию - выточенные в лагере финки с прозрачными
наборными рукоятками. Да, тут они были мастера - нож, как говорится,
просился в руку. С той поры я с финкой не расставался. Ради чего? С этим
ножом, как и с подводными лодками, впрочем, мне страстно хотелось
разлучиться - и как раз с этим отпуском я связывал смутные надежды. Сбылось?
Я смотрел на луч. И вдруг по нему прошла волна - золотые пылинки полетели
вбок воронкой, словно от чьего-то выдоха! Я застыл.
Стало абсолютно тихо. Потом в голове моей появились слова: "На пороге
нашего дома лежат дым и корова". Что это? Я оцепенел.
Пылинки в луче сновали беспорядочно. Сеанс окончен. "Дым и корова".
Откуда они? Похоже, пришли оттуда, и специально для меня. Кто-то уже
произносил это на земле? Или я первый?
"И Слово стало плотию, и обитало с нами, полное благодати и истины", -
вспомнил я. Накануне почти до утра читал книги, которые дал мне Кир.
Готовился! "Нет добросовестнее этого
Попова". От этого не отвязаться уже, как и от "дыма и коровы".
Дверь скрипнула. Вошел Кир.
- Ну... все готово! - проговорил он.
Выйдя на крыльцо, я бросил финку, и она, кувыркаясь, улетела в бурьян.
Церковный двор неожиданно понравился мне. Хмурые мужики с ржавыми
трубами проходили мимо, на сваленных в углу досках выпивали хулиганы. Все
настоящее! Жизнь, а не декорация, не ладан и не елей, а папиросный дым!
Мы вошли с Киром внутрь. Совсем недавно еще - или до сих пор? - это был
механический цех: по стенам стояли тяжелые верстаки с привинченными тисками.
Местами напоминает камеру пыток - для нас, первых христиан, вошедших сюда.
Мы с Киром точно первые после огромного перерыва.
Над пустым алтарем висел плакат: "Делись рабочим опытом!" Делимся.
Зябко как-то! Что скажет начальство? Явно не одобрит: земное начальство
уж точно. И в большей степени это крещение для Кира, чем для меня.
Впрочем, какие-то прихожанки тут уже были - явно неравнодушные к
Киру, молодому длинноволосому красавцу, и, похоже, - ко мне.
- Ишь какой сокол к нам пожаловал! Я б с ним пошла! - сказала одна
старушка другой, и это мне понравилось. Уважают!
Соня и Жоз следовали за нами, тоже явно волнуясь, хотя волноваться в
первую очередь надо было мне. Что я, впрочем, и делал!
Главное - тут еще пилили и колотили. Но, поглядев на наше шествие,