"Валерий Попов. Мошки и пушинки" - читать интересную книгу автора

большой рак и маленькая щучка. Помню, как мы явились, мокрые, пьяные,
вонючие, но счастливые, и вручили трудовой подарок - рака и щуку!
- А где же лебедь? - засмеялась она.
Остроумная была дочка.
Спустился с крыльца. Здесь батя падал. Но меня, в отличие от него,
некому будет поднимать! На часы глянул. Можно еще успеть - сходить
исповедаться Олегу Тимофеичу. Вдруг он скажет: "Да ну. Ничего!" Святой
человек - ему верить можно. Работает тут, в школе олимпийского резерва,
веломехаником, чинит велосипеды ребятам своим и - тоже бесплатно - всем
приезжающим к нему дачникам. Денег никогда не берет - только улыбается: "Ну
что вы, зачем?" И в то же время - строг. Скажет мне правду, какую я
заслужил: жить мне или уже умереть? А вдруг скажет: "Да ну! Ничего!" Я
сделал два шага... третий уже быстрей! Но тут прозвенел звонок. Пора!
- Ну? Ты готов? - произнес Борис просветленно. На святое дело идем!
- Готов! Только... - я оглянулся на дом. - Давай поговорим не здесь...
На озеро поедем.
- Ну... - он пожал плечом. Не совсем был доволен. Стройный его план
покачнулся.
- Я скоро! - крикнул я в дом, с бряканьем стаскивая велосипед с
крыльца.
Залетали вокруг, вверх-вниз, словно прихрамывая, белые бабочки -
капустницы. Роскошь лета. Если едешь с определенной скоростью, рейки ограды
исчезают и видишь как на ладони жизнь во дворах - все наслаждаются, не
спешат. Веловидео.
- Нет. Так невозможно разговаривать! - он тормознул с досадой и слез.
Держа рули, пошли наискосок через лес. Песчаная гора скатывается в горячую
яму с сухими зарослями малины в блестящей паутине. Подставь горсть, щелкни
по стеблю, и слепленная из душистых шариков малина сама отцепится и упадет в
ладонь. Пальцами эту нежность лучше не брать, а кинуть ладонь ко рту и с
сипеньем втянуть. Помять ее языком о небо. Последнее наслаждение! А вот еще
гроздь - дернулся к ней, но рука моя спружинила о блеснувший гамачок
паутины. Не пущает... а точней - ловит. Паутина желает повязать, сделать из
человека блестящий кокон - у природы свои задачи, загадочные и злые.
Вырвавшись из этого горячего зла, звенящего осами, лезем наверх, стоим на
косогоре, отдуваясь. Ветерок холодит.
С соседнего, тоже песчаного, холма слепит сиянием крестов кладбище -
рукой подать. Тополь там уже полностью спеленут паутиной, как саваном.
Блестит. И ты исчезнешь в этой паутине, как мотылек! Исчезнуть в этой жаре и
блеске кажется нестрашным и естественным. Нежными щекотными лапками
насекомых природа осторожно пробует тебя, разминает... Ну - хватит пока!
Смел с лица и плеч эту нечисть. Ветерок! Наслаждайся - пока эти "лапки" тебя
не оплели.
Над водой витают, блестят леска и паутина.
Мошки так и реяли над вечерней водой, все суетливей - и ниже. Что за
парад? Господи! Глянул в даль - длинный ряд вдавленных в воду точек! Топятся
эскадрильями!
Прислонив к дереву велосипеды, мы сидели на корнях, и я рассказывал
все. Кроме дантесоведения - замешан еще.
Когда обокрали "будку" Ахматовой, где я временно проживал, журналисты,
желая сенсаций, требовали с меня: что из подлинных вещей Ахматовой удалось