"Александр Попов. Надо как-то жить (Повесть)" - читать интересную книгу автора В аэропорту Александр Ильич не выдержал - уткнулся покрасневшим лицом в
плечо брата. Лариса Федоровна увидела, как отяжелела скула деверя: видимо, крепко-накрепко сжал зубы. Младший похлопывал старшего по спине и растроганно бурчал: - Чего, чего ты, братка? Сам же любишь повторять: надо как-то жить. А у самого тоже свербило и рвалось. Вере Матвеевне пришлось подталкивать бедром (потому что руки ее были заняты кладью с хрупкими сувенирами) вроде как не различавшего дороги супруга к аэропортовскому автобусу, чтобы не опоздать на самолет. Не опоздали. 4 Улетел брат, а для Михаила Ильича наступили мятежные, тоскливые времена. При брате еще сдерживался, минутами какие-то робкие надежды тешили его душу. А как понял к осени, что не видать ему никакой зарплаты, что не перепадет ему в Набережном никакой достойной работы, только что если занять место сгоревшего от водки Растебашки, так и подхватило его, так и стало его ломать. Не знал, как дальше жить. Загрустил. Молчуном стал, другой раз людей не признавал на улице, не отвечал на приветствия. Растебашку Михаил Ильич обнаружил октябрьским утром в закутке по невыносимому запаху - дней десять никто не заходил к сторожу. Похоронили Растебашку всем миром в грубо, наскоро сколоченном гробу, в каком-то допотопном, заношенном до блеска костюме, в растоптанных кроссовках. Более-менее приличного костюма для него не нашли в Набережном и туфель никто как надетого на нем самом, - ветхой, сто лет не стиранной одежонки. На могильном холмике установили сваренный из ржавых труб крест, проволокой прикрепили к нему дощечку. Но когда нужно было написать на ней, кого же захоронили, так никто не смог назвать ни фамилии, ни отчества усопшего; из милиции обещали сообщить, но так и не сообщили. - Видимо, вечно стоять кресту с пустой дощечкой. Будто и не человека похоронили мы, а так... - в разговоре с женой не закончил мысль Михаил Ильич. - Бедный Растебашка, - смахнула с ресницы Лариса Федоровна. Начальство предложило сторожевствовать Михаилу Ильичу. Но он раскричался на начальство: - По всяким заграницам люди как люди живут, а мы будто проклятые! Так и сдохнем, как Растебашка, и никто во всем свете не хватится нас. Был народ и - нету его. Приходи, кто хочет, на пустую землю, командуй, хозяйствуй, довольствуйся! Ну, чего вылупились? - Уймись ты, Михайла Ильич. Криком делу не поможешь. - А вы чем помогли... делу, как говорите? Не ответили ему. Обидно было Михаилу Ильичу и лично за себя: кроме как на замену никчемного Растебашки ни для чего другого, выходит, он не нужен в родном Набережном. В разговорах с женой сетовал: - Помру, Лариса, закопают меня и - напрочь забудут, кто таков был Небораков Михаил Ильич. Растебашку еще при его жизни забыли, а меня - потом, чуток попозже для приличия: все же кем-то и чем-то был когда-то в этой |
|
|