"Александр Попов. Надо как-то жить (Повесть)" - читать интересную книгу авторастолбу. Упарился. Пот ел глаза, куржак залеплял ресницы. Но Михаил Ильич не
отступал, даже спешил: коли взялся, так надо сделать, надо успеть дотемна. Подошла Лариса Федоровна, от удивления слова не могла сказать. - Не мешай. Все равно сделаю, что задумал. Она потопталась на снегу: - Я и не мешаю. - Ушла домой. Со двора крикнула: - Обед готов! Он отмахнулся. Но часа через два все же пообедал. Последний рулон натянул, когда солнце зависло над рощей, готовое провалиться в снега и нагущающийся стылый воздух. Посидел на пне, шапкой отер с лица пот, с волос соскреб сосульки, осмотрелся. Удовлетворенно подытожил: все пути к запруде перегорожены - ледовая дорога перекрыта с обеих сторон, тропы от шоссе и села перерезаны. Хватило сетки, чтобы упереться в дамбу. По ней люди ходят, но мусора дуроломно, нахраписто уже не подвезешь - узка она, только для мотоцикла или велосипеда. С восточной стороны запруду подпирают огороды, повдоль забора которых вьется тонкая тропка, - тоже не подъедешь на технике, если только тележку прикатить руками. С юго-восточного края запруду бережет небораковский дом с огородом. Возле рощи перед сеткой затормозил бокастый большой, как автобус, джип, из него вышли трое крепких мужчин. "Какие-то господа, - с необъяснимым раздражением подумал Небораков, отводя взгляд от подходивших к нему незнакомцев и прикуривая. - Видать, вон из тех барских коттеджей. Горожане чертовые, понастроили себе тут дач-дворцов! Хотели, значит, проехать по льду? А вот дулю вам на постном масле! Будут бить, так я просто так не дамся". Двое здоровяков, молодых, в узеньких черных очках, с битами за пазухой, отчаянно скучают. А третий подошел к Михаилу Ильичу, грузновато-рослый, в потертой кожаной куртке на толстом меху, с утомленными впалыми глазами. - Бог в помощь, дядя Миша. Загон для скота сварганили, что ли? Небораков не сразу признал Наездникова-младшего - постарел человек, а помнил его желторотым, бравым пареньком, студентом сельхозинститута. Неуверенно пожал Михаил Ильич протянутую руку, посмотрел пытливо, но скользом, - каков же он, новый хозяин Набережного? У Наездникова такая же широкая, тяжелая, как у отца, скула, такие же длинные, корневато-вязкие сильные руки, такая же сутулая осанка и косолапая, настороженно-звероватая походка. В одежде не модник, как и отец, но все на нем добротное, практичное. "Не кичится богатством", - подумал Небораков, приподымаясь и уже разговаривая с Наездниковым стоя. - Здорово живешь, Сергей. Давненько тебя не видно было. Спрашиваешь про загон? Так для нас он, для людей. - То есть? - Шучу, шучу. Глянь - посередке куча мусора. Уже который год сваливают. Но теперь шиш кто проедет к запруде. - Хорошее дело, дядя Миша. Природу надо беречь. Но сеточку вам все же придется демонтировать или - подсобим: я вот эту земельку купил. Начну через неделю-другую дом строить. Окнами на запруду он будет, как у вас, дядя Миша. - Улыбнулся, и Небораков приметил, что губы у Наездникова растягивались туго, как резина. "Видать, не до улыбок и смехухочков ему в жизни". - А кто сгрузил мусор? - Какая разница. |
|
|