"Якоб Элиас Поритцки. Незнакомец " - читать интересную книгу автора

Так как ему не открывали и изнутри не доносилось ни звука, это помутило
остатки его рассудка. Он знал сейчас точно только одно: ему нужно было
попасть туда, чего бы это ни стоило. И с удесятеренной силой безумия он всем
телом навалился на дверь, уперся в нее, и она поддалась, с треском ударилась
в стену; он прошмыгнул в прихожую и быстро закрыл за собой дверь. Затем
замер без движения и прислушался.
Остался ли незнакомец снаружи?
Он в несколько прыжков пересек прихожую и, очутившись в комнате, снова
захлопнул за собой дверь, из предосторожности закрыв ее на засов.
Уф! - сейчас он мог снова вздохнуть с облегчением. Его призрачный
преследователь теперь наверняка остался за дверью. И он тихо захихикал про
себя: "Да, мы оказались проворнее!" К нему снова в какой-то степени
вернулось самообладание, несмотря на то, что в комнате было темно, как у
ворона под крылом. Пахло молоком, резиной и сладковато-противными
испарениями грудного младенца.
Он достал из кармана спички и зажег одну. Затрепетал робкий, дрожащий
огонек, осветил верхний угол широкого сундука, шляпные картонки, детскую
кроватку и стул, на котором сидела и, видимо, спала старуха. Однако мебель
выглядела такой странно непривычной и мертвой, словно место ей было совсем
не в человеческом жилье. И у старухи рот был открыт, будто у ухмыляющейся
ведьмы.
А если она сейчас проснется и увидит его? Да не сошел ли он с ума? Ведь
со страху она может умереть на месте. Тогда он станет ее убийцей, и тогда в
комнате будет смерть...
Смерть...
И внезапно он понял: словно вспышка молнии пришло к нему озарение -
незнакомцем, который преследовал его день и ночь, была смерть. Он понял это
не рассудком, а чувством. Он знал это точно так же, как то, что у него две
руки.
Но чтобы старуха не проснулась, ему нужно было лишь тихо выскользнуть
из комнаты, тогда ей бы не угрожало умереть от страха.
Он хотел ощупью в темноте найти выход, но не мог определить теперь, где
находится дверь. Ему снова стало жарко, и волна страха опять накатилась на
него, отчего на лбу выступил холодный пот. Сейчас был лишь страх и
стремление поскорее выбраться отсюда незамеченным, целым и невредимым. Но
обнаружить дверь в темноте он не смог. Он снова зажег спичку, заметил свечу
на ночном столике и зажег ее, закрыв свет своим телом. На стене появилась
его гигантская тень, голова ее была чудовищного размера. Свет падал на
маленькую кроватку, в которой, сбив ногами пеленки, лежал ребенок, похожий,
скорее, на мертвеца, чем на спящего. Он дышал так тихо, что, только
пригнувшись к самому рту, можно было услышать дыхание.
Несколько секунд он рассматривал ребенка, затем неожиданно увидел себя
в зеркале, висевшем рядом. Но виден был ему лишь лоб, бледный как мел, и
безумные, мраморно-застывшие глаза. Он повернулся к двери - чтобы пройти к
ней, ему нужно было миновать сидевшую на стуле старуху. Ее голова была
откинута назад, открытые, остекленевшие глаза - устремлены в потолок, а
руки - судорожно вывернуты. Он внезапно увидел все это, и в то же мгновение
его волосы встали дыбом, он застыл на месте.
Свеча выпала из его руки. С глухим стуком она ударилась о пол и
погасла...