"Б.Ф.Поршнев. О начале человеческой истории (Проблемы палеопсихологии)" - читать интересную книгу автора

выражена так: некое качество (А/В)
преобразуется в ходе развития в свою противоположность (В/А), - здесь
все не ново, но все ново. Однако надлежит представить себе не одну, а две
инверсии, следующие одна за другой. Из них более поздняя та, о которой
только что шла речь: последовательный историзм ведет к выводу, что в
начале истории все в человеческой натуре было наоборот, чем сейчас (если
отвлечься от того, что и сейчас мы влачим немало наследства древности):
ход истории представлял собой перевертывание исходного состояния. А этому
последнему предшествовала и к нему привела другая инверсия:
"перевертывание" животной натуры в такую, с какой люди начали историю.
Следовательно, история вполне подпадает под формулу Фейербаха
"выворачивание вывернутого".
Но данная книга посвящена только началу истории. Соответственно ее
заявка - философская и естественнонаучная - состоит в установлении
первой инверсии.
Но мы должны предвосхитить этот вывод, прежде чем приступить к делу. В
гуманитарных науках для того чтобы достигнуть объективной истины, надо
относиться к объекту субъективно. Марксу надо было отрицать капитализм,
бороться с ним, чтобы познать его тайны. Одно дело любить свою профессию,
в нашем случае доисторию, другое - восхищаться ископаемыми
неандертальцами. В последнем случае прогноз один - ослепление. Перед
исследователем доистории дилемма: либо искать радующие его симптомы
явившегося в мир человеческого разума - нашего разума, либо искать
свидетельства того, что позади нас - чем глубже, тем полнее - царило то,
от чего мы отделывались, отталкивались, становясь понемногу в ходе истории
разумными людьми. В первом случае неизбежен "акт" (со всеми вытекающими
отсюда печальными для естествознания последствиями). Во втором - можно
достигнуть научного познания.
Меньше всего я приму упрек, что излагаемая теория сложна. Все то, что в
книгах было написано о происхождении человека, особенно, когда дело
доходит до психики, уже тем одним плохо, что недостаточно сложно.
Привлекаемый обычно понятийный аппарат до крайности прост. И я приму
только обратную критику: если мне покажут, что и моя попытка еще не
намечает достаточно сложной исследовательской программы. О сложности я
говорю тут в нескольких смыслах. Сложность изложения - самое меньшее из
затруднений. Сложно объективное строение предмета и сложно взаимоотношение
совокупности используемых в исследовании нужных наук. У каждой из них свой
гигантский аппарат, свой "язык" в узком и широком смысле. Я не выступаю
здесь против специализации. Напротив, полнота знаний достигается
бесконечным сокращением поля. Можно всю жизнь плодотворно трудиться над
деталью.
Но действует и обратный закон: необходим общий проект, общий чертеж,
пусть затем в детальной разработке все в той или иной мере изменится.
Эта книга - лишь каркас, остов. Но главы составляют целое. Именно
конструкция целого поддерживает и закрепляет главы, иначе мне не хватило
бы жизни и на любую одну из них. Каждая глава этой книги должна бы
составить тему целой лаборатории, а каждая такая лаборатория -
контактироваться еще со множеством специалистов.
Но кто-то должен, сознавая всю ответственность общего чертежа новой
конструкции, все же его предлагать. Иначе частные дисциплины при