"Олег Постнов. Отец" - читать интересную книгу автора

Дозорский.
- Да? а тебе? а ты когда?
Hо Дозорский знал ход, безотказный в случае с Хрюшей.
- Hу, если ты согласен, - сказал он вкрадчиво, - так мы пойдем потом
на болото.
Хрюша подозрительно вгляделся в него.
- Честно? - спросил он с сомнением.
- Честное слово.
- Hу хорошо. Hо только это все равно в последний раз. Потом уже твоя
очередь.
Дозорский кивнул. Договоренность была достигнута, и мальчики с
заговорщическими лицами направились к ближайшему подъезду соседнего
дома, причем Хрюша шел теперь впереди. Дозорский поднял по дороге сухую
яблоневую веточку, праздно валявшуюся в траве на газоне, и, отломив от
нее тонкую щепку, показал Хрюше. Хрюша не возражал.
В подъезде была сизая тьма и пахло чужим жилищем. Это очень как-то не
понравилось Дозорскому, который вообще был чувствителен к запахам. Хуже,
однако, было другое: подъезд был крайний, и в нем, в отличие от их
родного подъезда, вовсе отсутствовал необходимый теперь подвальный
спуск. Все, что здесь было, - это темный закуток под лестницей, где
держали коляски и велосипеды. Сейчас, правда, он был почти пуст: в углу
стояла только старая велосипедная рама с ржавыми педалями и - почему-то
- сломанная лыжная палка без кольца. Дозорский хотел уж было поворотить
обратно, но умелый Хрюша сориентировался в полутьме, прошел в закуток и,
быстро встав на колени, нагнулся вперед, одновременно сдернув с себя до
колен штаны. Дозорский увидел мутно белевшие рыбьей белизной тощие
полукружья Хрюшиного зада. Это было то, чего он и хотел. Он тоже
нагнулся, выполняя принятый ритуал, несколько раз осторожно тыкнул
яблоневой щепкой в одну из Хрюшиных ягодиц и после этого пристроил щепку
кое-как плашмя в узкой расселине между ними. Хрюша спешно подтянул
штаны, вскочил на ноги и привел в порядок ремень: "укол " состоялся по
всем правилам.
После ссоры с Элей Дозорский что-то особенно часто стал любить играть
с Хрюшей в эту игру. Хрюша тут был незаменим, ибо всякий другой на его
месте, конечно, потребовал бы от Дозорского компенсации, платы тою же
монетой. Тогда как Хрюша довольствовался одними обещаниями. Так это было
и теперь. И Дозорский, спеша сдержать слово перед ним, по выходе их из
подъезда тотчас повернул с ним в сторону болота, к гаражам.
Игра в "укол " тоже рождала в Дозорском двойственные, похожие на
Тянитолкая из "Айболита ", чувства. Их было даже более двух. К нему
внутрь они сходили как бы уступами. Сверху был страх (Дозорский никогда
не мог совладать при этом с дрожью), затем стыд, под ним злость, от
злости Дозорскому сладко сводило скулы и хотелось сильно ударить Хрюшу.
Круг, таким образом, замыкался. Дозорский в изнеможении прикрывал глаза,
но все это проходило очень скоро и потом лишь слегка подташнивало и
позванивало в ушах - так, как если сидеть долго на солнце... Когда все
оканчивалось, он всякий раз старался выкинуть из головы память об этом;
но, вернее всего, ему хотелось убрать лишь какой-то цепкий клочок
памяти, тогда как другой, наоборот, ему был приятен и он удерживал его в
себе, для чего у них с Хрюшей было даже заведено оставлять щепку у того