"Александр Сергеевич Потупа. Ловушка в цейтноте" - читать интересную книгу автора

перед глазами текущие события, и даже на те события, которые давным-давно
истекли...


14

Это мерзкая чертовщина, и мои мозги отказываются ее воспринимать. До
его нелепой комбинации моя позиция была, безусловно, лучше. После того хода
конем просматривался легкий, хотя и довольно длинный выигрыш. Но ведь это
нонсенс - разве его фигуры не могут считать на двенадцать ходов так же, как
и мои?
Следовательно, по очевидной логике, ему удалось подействовать на
интеллектронную начинку моей капсулы, заблокировать чувство опасности у
моих фигур, подорвать их боевой дух. Иначе как объяснить его
самоубийственный замысел?
Что же мне оставалось делать, как не брать управление партией лично на
себя? Поэтому отклонение от вроде бы очевидных рекомендаций моего комплекта
следует признать единственно верным. Пусть федерация потом разбирается с
Глебом, дисквалифицирует за применение суггестивных генераторов, пусть
этого Глеба подвергнут настоящему остракизму за неспортивное поведение, но
все - потом! А сейчас-то я, двукратный чемпион мира, должен показать ему
что почем. Разве я сам без всяких подсказок не способен понять позицию и
сыграть правильно?
Согласно той же очевидной - разумеется очевидной! - логике я
отклонился от внушенных рекомендаций и должен был сохранить небольшое
преимущество. С каких это пор мне не хватает для победы одной хорошей
лишней пешки? Плевать мне на его внушения насчет быстрого разгрома,
внушения - капканы, мне и пешки достаточно, чтоб выжать необходимое очко.
Неужели танцы коней, которые навязчиво подсовывал мне мой комплект, и были
истиной?
Нет, тысячу раз нет! Здесь заключалась мерзкая ловушка. И лучшее тому
подтверждение - после моих собственных ходов кони запросили ничью, стали
склонять меня к элементарному ничейному варианту. Конечно, они действовали
по внушению, да им и легко внушить идею мирных переговоров - они ведь спят
и видят, чтобы из гипершахмат исчезло спортивное содержание, осталась одна
голая красота композиций...
Но их навязчивость, опять-таки по очевидной логике, означала одно - в
капкан разгрома я не попал, и Глеб хочет уползти на ничью, чтобы потом
хвастать на всех углах равенством сил с чемпионом мира. Но зачем же
использовать такие пакостные приемы? Разве он и без того не доказал свою
огромную силу, дотянув матч со мной - не с кем-нибудь, а со мной! - до
тридцати партий?
Я бы первый стал восхвалять его мастерство, его незаурядную выдержку.
Я даже попытался бы развеять легенды о его авантюризме за доской, дал бы
понять шахматному миру, что его комбинации, не всегда до конца
просчитанные, все равно обогащают игру... Я бы... Да что говорить - я умею
быть благодарным за честную борьбу. Но только за честную!
А такие фокусы я этому выскочке никогда не прощу. Сразу же после
партии составлю протест, и федерация мгновенно проверит его капсулу. И
тогда его ждет пожизненный позор, а меня - слава, которая неизмеримо выше