"Александр Сергеевич Потупа. Контакт, или Несколько мыслей и диалогов, подслушанных долгим зимним вечером XXI века" - читать интересную книгу автора

проверили чужую гипотезу, притом очень старую. Просто жаль, что дожидаться
проверки пришлось едва ли не шесть столетий...
- Ты серьезно? - переспросил его Сноу, еще не успевший просветиться
насчет всех любимых пластинок и коньков нашей группы.
- Вполне, - обрадовался этой зацепке Гера. - Никола Кузанец выпустил
свое "Ученое незнание" еще в 1440 году, и там все было сказано. Там
содержались не только идейные основы коперниковской теории, но и четкие
прогнозы по поводу внеземных цивилизаций. Могу процитировать: "В отношении
других звездных областей мы равным образом подозреваем, что ни одна из них
не лишена обитателей, и у единой Вселенной, по-видимому, столько мировых
частей, сколько звезд, которым нет числа..." Хватит?
- По тем временам такие слова пахли костром, - удивился Дикки. - И
по-моему...
- А по-моему, Кузанец ровно через восемь лет стал кардиналом, -
перебил его Сева, наш как бы штатный поджигатель дискуссий Севастьян
Горьков, по совместительству главный координатор работ на интеллектроне.
- Стал, и что с того? - тут же парировал Герман. - Но именно он
осмелился сформулировать принцип однородности Вселенной, принцип подобия ее
частей. Он выступил против идеальности небесных тел, против их
обожествления, которое явно или неявно проводилось под знаком аристотелевой
системы. Именно от Кузанца шел Коперник с его гелиоцентризмом, Бруно,
отстаивавший множественность населенных миров, Кеплер, сумевший доказать
эллиптичность планетарных орбит. И то, что час назад выдал Интя, тоже лежит
на линии, намеченной Кузанцем.
- Это я понимаю, - сказал Горьков. - И даже знаю, в чем заключалась
главная его идея. Он объявил Бога абсолютным максимумом, который не должен
воплощаться ни в одной конкретном материальном теле, а потому все тела
Вселенной Кузанца как бы равноправны, под любым солнцем может существовать
столь же неидеальная жизнь, как и на Земле, только люди - немного иные.
Кажется, он допускал жизнь и непосредственно на звездах. Верно? Но меня
интересует нечто менее гипотетичное - почему за то же самое одних возводят
в кардинальский сан, а других - на костер?
Действительно, сложнейший вопрос - как удалось Николаю Кузанскому
избежать жестокой анафемы, ему, во многом на века опередившему свое время?
Тогда как другим лишь за вполне современные мысли о текущих событиях
приходилось прощаться с жизнью...
Вопрос сложный, и ребята с энтузиазмом ударились в трактовку идей
Кузанца, в интерпретацию его интересной и лишь внешне гладкой биографии.
Вспомнили о его визите в Византию незадолго до ее падения под ударами
турок, о его настойчивых хлопотах по объединению восточного и западного
христианства. Это именно то, что следовало вспомнить, - сыну бедного рыбака
Николаю Кребсу, вознесшемуся до высот философской и церковной иерархий,
болела не только дурно трактуемая схоластами космология, ему болела - и
быть может, болела более всего - раздробленность мира, разорванного
идеологическим терроризмом, легко перерастающим в бойню всех против всех.
Вспомнили о травле Кузанца, которую попытался организовать прозорливый
Иоганн Венк, почуявший в трудах философа, рвущегося к кардинальской шапке,
не просто очередную мелкую ересь, но шквальные порывы ветра из будущего,
ветра, который выведет в океан открытий Коперника и Бруно, Кеплера и
Галилея... Что ж, Венку не повезло - в глазах папского престола