"Александр Потупа. Бег за бесконечностью" - читать интересную книгу автора

на вопрос: могут или не могут?
Результаты оказались положительными и были немедленно опубликованы. Их
ценность заключалась именно в том, что они не противоречили принятой модели,
более того, первоначально А. Беккерель был уверен, что доказал свою
гипотезу. И лишь после известного нам казуса (я уверен, что плохая погода
сослужила верную службу не одному выдающемуся достижению в физике) он
исключил из своей гипотезы предположение, будто таинственное излучение
связано с влиянием солнечного света, а вскоре и предположение, что оно
связано с фосфоресценцией. Постепенно у него сформировалась новая модель:
вещество испускает излучение неизвестной природы, если в состав образца
включен уран; причем основные свойства этого излучения - высокая проникающая
способность и независимость от внешних воздействий на источник. Именно
последнее свойство резко отличало "лучи Беккереля" от рентгеновских лучей,
которые были неразрывно связаны с работой катодной трубки.
Да, теория не пассивный созерцатель, а активный соавтор в добыче новых
экспериментальных фактов. Без фактов может остаться на долгое время в тени
любая, даже самая интересная идея, но и самый важный факт может "проскочить"
мимо исследователя, если тот не вооружен соответствующими гипотезами. Это
один из наиболее универсальных законов развития науки, и всякое крупное его
нарушение сопровождается грустным комментарием историков: "Такая-то работа
значительно опередила свое время и осталась почти незамеченной", или: "Время
такого-то открытия еще не наступило".
Мало кому сейчас известно, что в середине прошлого века В. Вебер,
прославившийся работами по электромагнетизму и изобретениями многих
приборов, развил теорию, в которой фигурировали "атомы электричества",
вращающиеся вокруг центрального ядра, и оказался, по-видимому,
первооткрывателем планетарной модели атома. Несомненно, его идеи повлияли на
ряд последующих поисков. Но, как мы помним, даже появившиеся через 50-60 лет
после веберовских работ модели X. Нагаока и Дж. Стони, основанные не на
гипотезе, а на факте существования электрона, обратили на себя внимание лишь
в связи с экспериментами в резерфордовской лаборатории. А вот другой факт из
истории физики. Еще в 1887 году А. Шустер, варьируя отклонения катодных
лучей в магнитном поле, измерил отношение заряда к массе для частиц, из
которых, по его мнению, состояли эти лучи.
Таким образом, при наличии более развитых теоретических представлений
дата рождения физики элементарных частиц могла сдвинуться вниз на целых 10
лет! Да что уж там 10 лет! В истории науки имеются куда более поразительные
примеры. Теоретическая недостаточность построений Аристарха Самосского,
который впервые пытался обосновать наблюдениями гелиоцентрическую картину
солнечной системы, но был абсолютно уверен в строго круговой форме
планетарных орбит, примерно на 17 веков задержала развитие научной
астрономии.
На фоне всех этих, в общем-то, несложных правил и примеров явно
выделяется один очень интересный эффект, который я обозначил бы как "феномен
предоткрытия". Этот эффект сыграл настолько выдающуюся роль в период
зарождения физики элементарных частиц, да и на всех последующих этапах ее
развития, что на его описании просто нельзя не остановиться.
Что мы понимаем под открытием? Прежде всего, экспериментальные
результаты, которые позволяют включить в систему научного знания новый
объект или новое явление. Не так ли? Но как быть в том случае, когда новый