"Андрей Попов. Зевнул и Слух (.htm)" - читать интересную книгу автора

Зевнул и Слух.

Авторы:
МГИЭМ
    Викторычъ (Андрей Попов)
    Совалий (Сергей Василько)
    Староста (Сергей Куликов)
Графика:
Строгановка
    Rенка (Ленка Сироткина)

    Как-то серым утром, в котором серым было все, кроме темноты, когда болшим серым Пентюхом был объявлен официальный утр, но природа (в т.ч. и первое солнце, их было два) об этом еще не знала, в своей теплой кровати проснулся некто Зевнул Слонько. Так его назвали предродители, ибо именно таков он и был. Он потянулся и зевнул, т.е. широко открыл свой рот, а вовсе не он сам, и по-утренненему громко хрюкнул. На этот громкий утреннений хрюк из под кровати выползло небольшое мохнатое существо и, устремив на Зевнула Слонько преданные выпуклые глазки, хрюкнуло в ответ:
    - Проси, чего хочешь !
    - Доброе утро, Слух,  - сказал Зевнул Слонько, потому что именно так назвали это маленькое существо его предродители, да таков он и был.
    Когда-то они были братией во всех возможных смыслах, но Слух похудел и стал спать именно там, откуда выполз. По ночам, в приступе колобродного бутылизма, которым его наградили при рождении, он собирал по всему Дону (так называлась их хибара) всевозможные вещи, утаскивал в свое логово и, громко чавкая и хрустя, употреблял их. Зевнул ничего этого не слышал, он обладал Слухом только по вечерам, а ночью крепко спал.
    - Где мыло ?  - вопросил Слонько.
    Слух опять хрюкнул, икнул и выпустил изо рта радужный шарик, который, долетев до носа Зевнула, взорвался, укоротив последний на несколько миллилитров.
    - Гад ты, Костя Федотов !  - обиделся Слонько.
    - А ты проси что-нибудь другое,  - утешил его Слух.
    Зевнул выстрелил себе в рот из водяного пистолета и поплелся к рукомойнику, в который он обмакнул два указающих пальца и протер ими себе глаза. Потом он выпил оттуда всю воду, куда прежде покрошил половину батона хлеба. Когда рукомойник почти полностью испорожнился в Зевнула, он почувствовал, что кто-то дышит ему в левую подмышку.
    - Это ты, Слух ?  - спросил он, не оборачиваясь.
    - Нет, это все он,  - ответил Слух, продолжая тыкать в слоньковую подмышку маленького Котенка
    - Это что за фокусы, у меня есть варежки,   - они действительно были, Зевнул всегда спал одев их на ноги, потому что перчатки туда не налазили.
    - Я же сказал "проси"... А ты молчишь.
    - А зверь-то тут причем ?
    - Ну ты же хотел...На, держи !
    Зевнул задумчиво пожевал рукомойник, минут через десять он взял Котенка за лапу. Тот затрубил оставшимися в маленькую жестяную Трубу, которую извлек из складок своей кожи. Слонько вспомнил о чем-то грустном, связанном с трубами, горнами и барабанами, и стал пережевывать котенка, по прежнему что-то торжественно трубящего.
    - Гад ты, Костя Федотов,  - заверещал Слух,  - что ж ты делаешь!
    - Где-то я это уже слышал,  - подумал Слонько, но Слух продолжал орать.
    - Он же мой друг,  - всхлипнул Слух,   - был.
    Слонько склонился над рукомойником и выплюнул туда пережеванного Котенка, потом снял рукомойник и дал его Слуху.
    - На. Не плачь.
    - Фу, какая гадость.  - Сказал маленький мохнатец, как ни в чем не бывало, двумя пальцами вытащил Котенка из рукомойника и, откусив у него половинку левого уха, выбросил в форточку. Так они позавтракали.
    Вскоре через деревянный люк на потолке к ним провалился человек. Он не видел, куда падает, и поэтому упал прямо на Зевнула Слонько, который, в свою очередь, споткнулся об маленького Слуха и тоже упал.
    - Гады вы все, Кости Федотовы !  - сказал Слонько им обоим.
    - Я не Костя, я Васисуалий,  - спокойно сказал человек, ибо так назвали его предродители, так как таков он и был,-- извините, не хотел вас обидеть.
    - Давай, слезай с нас,  - пропищал Слух, которому пришлось особенно тяжело  - ведь он был снизу.

    - Ну что, садись раз приперся,  - пробухтел Зевнул.
    Васисуалий огляделся, но не нашел ни одного стула. Это было потому, что Слух сгрыз последний стул месяц назад. Ничтоже сумняшеся, пришелец сел на пол. В этот момент село первое солнце, а второе еще не встало. Такое положение вещей обычно продолжалосмь паять-десять минут. Зевнул бросился спать, а Слух в приступе бутылизма потащил валяющегося на полу Васисуалия под кровать.
    - А ты знаешь, эта сволочь над нами слопала моего друга. Давай дружить,  - предложил Слух.
    - С кем ?  - спросил Васисуалий, который никогда ни с кем не дружил, так как он жил на крыше совсем один. Слезать оттуда он не хотел, имел перед высотой боязливость.
    - Дружат не с кем-то, а из корысти. Понятно ?
    - Нет,  - ответил Васисуалий.
    - Ты что, с крыши что-ли упал ?  - удивился маленький Слух.
    - Да,  - честно сказал Васисуалий.
    - Вот смотри,  - начал объяснять мохнатец, извлекая из недр подкроватья маленькую баночку с сушеными тараканами, которыми он раньше кормил Котенка,  - у меня есть много маленьких жучков, и ты можешь ими пользоваться.
    - Спасибо,  - сказал Васисуалий и, зачерпнув ладошкой, запихал их в рот.
    - А теперь ты,  - продолжал Слух,  - должен дать мне что-нибудь свое, ну... то, что не жалко.
    - На, ты можешь этим пользоваться,  - Васисуалий протянул упаковку гигиенических салфеток, которую он нашел у себя на крыше, и с тех пор носил ее с собой.
    Слух пожевал подарок и сказал:
    - Ничего, только пакетик в зубах застревает.
    - А его есть и неположено.
    - Ну теперь мы друзья,  - торжественно возвестил Слух.
    Утро наступило также внезапно, как кончилась ночь. Все повылазили из своих щелей, не исключились и они. На этот раз уже Зевнул хрюкнул и сказал:
    - Проси, чего хочешь !
    - Да отвали ты,  - молвил Слух,  - у меня тут друг ! Сам проси, чего хочешь.
    - Хочу друга,  - честно признался Слонько.
    - Где же я его возьму.
    Зевнул выташил за ногу из под кровати упирающегося Васисуалия, который не любил, когда его хотели. Раскачиваясь в нескольких сантиметрах от пола он вытащил Губную Гармошку с которой не расставался с тех пор, как к нему на крышу попал странствующий Снусмумрик, странствия которого там и окончились.
    - Эй,эй,сегодня моя очередь,  - возмутился Слух и побежал к обглоданному рукомойнику.
    За ночь там уже успела скопиться вода, и после умывания Слух покрошил в него оставшиеся полбатона. Всосав в себя почти все, он почувствовал, что что-то тычется ему в левую подмышку.
    - Это ты, Зевнул ?  - спросил маленький Слух.
    - Нет это она,-- ответил Зевнул Слонько и показал Слуху Губную Гармошку Васисуалия.
    - А где же он,  - спросил мохнатец,  - мой друг ?
    - Он уже уже ушел,  - сказал Слонько поглаживая живот.
    - Гад ты, Костя Федотов,  - заорал малыш Слух и кинулся с рукомойником на Зевнула, но так как тот был больше, он засунул Слуха в рукомойник и, размешав в остатках завтрака, выел их оттуда вместе с ним. Тут он понял, что сделал что-то не то, ужасно расстроился и вскоре умер. А все дело было в том, что все началось с серого утра, в котором было серо все, кроме темноты. И почти никто не заметил, что по каким-то непонятным астрономическим причинам на небе во второй раз взошлошло сразу два солнца, одно на востоке,а другое на западе, и поэтому что-то обязательно должно было случиться.

Зевнул и Слух.

Авторы:
МГИЭМ
    Викторычъ (Андрей Попов)
    Совалий (Сергей Василько)
    Староста (Сергей Куликов)
Графика:
Строгановка
    Rенка (Ленка Сироткина)

    Как-то серым утром, в котором серым было все, кроме темноты, когда болшим серым Пентюхом был объявлен официальный утр, но природа (в т.ч. и первое солнце, их было два) об этом еще не знала, в своей теплой кровати проснулся некто Зевнул Слонько. Так его назвали предродители, ибо именно таков он и был. Он потянулся и зевнул, т.е. широко открыл свой рот, а вовсе не он сам, и по-утренненему громко хрюкнул. На этот громкий утреннений хрюк из под кровати выползло небольшое мохнатое существо и, устремив на Зевнула Слонько преданные выпуклые глазки, хрюкнуло в ответ:
    - Проси, чего хочешь !
    - Доброе утро, Слух,  - сказал Зевнул Слонько, потому что именно так назвали это маленькое существо его предродители, да таков он и был.
    Когда-то они были братией во всех возможных смыслах, но Слух похудел и стал спать именно там, откуда выполз. По ночам, в приступе колобродного бутылизма, которым его наградили при рождении, он собирал по всему Дону (так называлась их хибара) всевозможные вещи, утаскивал в свое логово и, громко чавкая и хрустя, употреблял их. Зевнул ничего этого не слышал, он обладал Слухом только по вечерам, а ночью крепко спал.
    - Где мыло ?  - вопросил Слонько.
    Слух опять хрюкнул, икнул и выпустил изо рта радужный шарик, который, долетев до носа Зевнула, взорвался, укоротив последний на несколько миллилитров.
    - Гад ты, Костя Федотов !  - обиделся Слонько.
    - А ты проси что-нибудь другое,  - утешил его Слух.
    Зевнул выстрелил себе в рот из водяного пистолета и поплелся к рукомойнику, в который он обмакнул два указающих пальца и протер ими себе глаза. Потом он выпил оттуда всю воду, куда прежде покрошил половину батона хлеба. Когда рукомойник почти полностью испорожнился в Зевнула, он почувствовал, что кто-то дышит ему в левую подмышку.
    - Это ты, Слух ?  - спросил он, не оборачиваясь.
    - Нет, это все он,  - ответил Слух, продолжая тыкать в слоньковую подмышку маленького Котенка
    - Это что за фокусы, у меня есть варежки,   - они действительно были, Зевнул всегда спал одев их на ноги, потому что перчатки туда не налазили.
    - Я же сказал "проси"... А ты молчишь.
    - А зверь-то тут причем ?
    - Ну ты же хотел...На, держи !
    Зевнул задумчиво пожевал рукомойник, минут через десять он взял Котенка за лапу. Тот затрубил оставшимися в маленькую жестяную Трубу, которую извлек из складок своей кожи. Слонько вспомнил о чем-то грустном, связанном с трубами, горнами и барабанами, и стал пережевывать котенка, по прежнему что-то торжественно трубящего.
    - Гад ты, Костя Федотов,  - заверещал Слух,  - что ж ты делаешь!
    - Где-то я это уже слышал,  - подумал Слонько, но Слух продолжал орать.
    - Он же мой друг,  - всхлипнул Слух,   - был.
    Слонько склонился над рукомойником и выплюнул туда пережеванного Котенка, потом снял рукомойник и дал его Слуху.
    - На. Не плачь.
    - Фу, какая гадость.  - Сказал маленький мохнатец, как ни в чем не бывало, двумя пальцами вытащил Котенка из рукомойника и, откусив у него половинку левого уха, выбросил в форточку. Так они позавтракали.
    Вскоре через деревянный люк на потолке к ним провалился человек. Он не видел, куда падает, и поэтому упал прямо на Зевнула Слонько, который, в свою очередь, споткнулся об маленького Слуха и тоже упал.
    - Гады вы все, Кости Федотовы !  - сказал Слонько им обоим.
    - Я не Костя, я Васисуалий,  - спокойно сказал человек, ибо так назвали его предродители, так как таков он и был,-- извините, не хотел вас обидеть.
    - Давай, слезай с нас,  - пропищал Слух, которому пришлось особенно тяжело  - ведь он был снизу.
    - Ну что, садись раз приперся,  - пробухтел Зевнул.
    Васисуалий огляделся, но не нашел ни одного стула. Это было потому, что Слух сгрыз последний стул месяц назад. Ничтоже сумняшеся, пришелец сел на пол. В этот момент село первое солнце, а второе еще не встало. Такое положение вещей обычно продолжалосмь паять-десять минут. Зевнул бросился спать, а Слух в приступе бутылизма потащил валяющегося на полу Васисуалия под кровать.
    - А ты знаешь, эта сволочь над нами слопала моего друга. Давай дружить,  - предложил Слух.
    - С кем ?  - спросил Васисуалий, который никогда ни с кем не дружил, так как он жил на крыше совсем один. Слезать оттуда он не хотел, имел перед высотой боязливость.
    - Дружат не с кем-то, а из корысти. Понятно ?
    - Нет,  - ответил Васисуалий.
    - Ты что, с крыши что-ли упал ?  - удивился маленький Слух.
    - Да,  - честно сказал Васисуалий.
    - Вот смотри,  - начал объяснять мохнатец, извлекая из недр подкроватья маленькую баночку с сушеными тараканами, которыми он раньше кормил Котенка,  - у меня есть много маленьких жучков, и ты можешь ими пользоваться.
    - Спасибо,  - сказал Васисуалий и, зачерпнув ладошкой, запихал их в рот.
    - А теперь ты,  - продолжал Слух,  - должен дать мне что-нибудь свое, ну... то, что не жалко.
    - На, ты можешь этим пользоваться,  - Васисуалий протянул упаковку гигиенических салфеток, которую он нашел у себя на крыше, и с тех пор носил ее с собой.
    Слух пожевал подарок и сказал:
    - Ничего, только пакетик в зубах застревает.
    - А его есть и неположено.
    - Ну теперь мы друзья,  - торжественно возвестил Слух.
    Утро наступило также внезапно, как кончилась ночь. Все повылазили из своих щелей, не исключились и они. На этот раз уже Зевнул хрюкнул и сказал:
    - Проси, чего хочешь !
    - Да отвали ты,  - молвил Слух,  - у меня тут друг ! Сам проси, чего хочешь.
    - Хочу друга,  - честно признался Слонько.
    - Где же я его возьму.
    Зевнул выташил за ногу из под кровати упирающегося Васисуалия, который не любил, когда его хотели. Раскачиваясь в нескольких сантиметрах от пола он вытащил Губную Гармошку с которой не расставался с тех пор, как к нему на крышу попал странствующий Снусмумрик, странствия которого там и окончились.
    - Эй,эй,сегодня моя очередь,  - возмутился Слух и побежал к обглоданному рукомойнику.
    За ночь там уже успела скопиться вода, и после умывания Слух покрошил в него оставшиеся полбатона. Всосав в себя почти все, он почувствовал, что что-то тычется ему в левую подмышку.
    - Это ты, Зевнул ?  - спросил маленький Слух.
    - Нет это она,-- ответил Зевнул Слонько и показал Слуху Губную Гармошку Васисуалия.
    - А где же он,  - спросил мохнатец,  - мой друг ?
    - Он уже уже ушел,  - сказал Слонько поглаживая живот.
    - Гад ты, Костя Федотов,  - заорал малыш Слух и кинулся с рукомойником на Зевнула, но так как тот был больше, он засунул Слуха в рукомойник и, размешав в остатках завтрака, выел их оттуда вместе с ним. Тут он понял, что сделал что-то не то, ужасно расстроился и вскоре умер. А все дело было в том, что все началось с серого утра, в котором было серо все, кроме темноты. И почти никто не заметил, что по каким-то непонятным астрономическим причинам на небе во второй раз взошлошло сразу два солнца, одно на востоке,а другое на западе, и поэтому что-то обязательно должно было случиться.